– Но Катерина Михайловна…
– Игорь, перестань!
Катерина сердито посмотрела:
– К чему этот официоз? Ты надеешься меня убедить? Не выйдет!
Всегда спокойное ее лицо чуть исказилось, словно дернуло нерв под кожей.
– Я не понимаю, мало результата, который показывают мои девчонки? Мало? Может быть, нет побед? Какие еще могут быть усложнения прямо сейчас? Ты видел программу? Так посмотри!
Катерина ни на тон не повысила голос, но эта тирада прозвучала столь устрашающе, что Игорь перестал улыбаться и обеспокоенно завозил бумажками по столу.
– В общем, так… Я ничего менять не стану. Если вам только шоу нужно, то … это не ко мне! А мне нужно еще и качество. И да, Никифорову, я в основной состав не возьму! Хоть десять пап у нее в начальниках. Извини, но она совсем не тянет. Ее же переучивать надо! А я этим не занимаюсь. Отдай ее Смирновой.
Катерина договорила и отвернулась к окну. Чувствовала, как Игорь смотрит в спину. Знала, что настаивать не станет, потому что бесполезно. Высказать пожелания от чиновников спорта он обязан, а вот заставить Катерину выполнить их, не получится.
– Катя…
Катерина даже не повернула головы. С Игорем она познакомилась три года назад, и все эти три года он не теряет надежды на внимание. Высокий, худощавый брюнет, полная противоположность Владу. Не спортсмен, пришел к ним по назначению сверху. Закончил физмат, но волею судеб оказался не преподавателем в ВУЗе, а сумел пройти дальше по административной линии и оказаться в комитете по физкультуре и спорту.
За это время она узнала о нем многое. Он на два года младше, был женат, развелся, бывшая жена и дочка живут в Финляндии, сохранили хорошее общение. Однажды он даже приводил дочь на тренировку. Белая, как одуванчик, голубоглазая девочка восхищенно смотрела на своих ровесниц в воде.
Катерина еще недоумевала, как у черного, как ворон Игоря родилась такая светленькая девчушка. Они мило поболтали, и Катерина немного позавидовала Игорю и его жене. Наверное, это счастье иметь такую дочку.
Сама она свое бесплодие уже пережила. Не было ни тоски, ни стенаний. На вопрос о детях реагировала спокойно, внутри давно уже не ёкало, не вытягивало жилы отчаяние. Просто поставила галочку в дневнике наблюдений за собой. Будто ученый, следивший за экспериментом и результатами. Результат получился неплохим.
Радовалась, что сумела переключиться на работу, на свои интересы, да и вообще, на жизнь. И если бы кто-то десять лет назад сказал ей, что будет так, не поверила бы. Потому что еще теплилась надежда, что случится чудо.
Они с Владом жили напротив детского сада, и по утрам хорошо был слышен смех или плач детей. Катерина считала это пыткой. Поэтому окончательно переехали в дом. Понемногу эта боль отпустила, время и работа оказались хорошим лекарем. А может быть, помог спортивный характер – сменить цель и идти дальше.
Ей хватало и чужих детей, которых приходилось пестовать, развивать, следить за ними. Нет, мамой-квочкой она им никогда не была. Подход был абсолютно тоталитарный – либо делаешь, как я сказала, либо – вон! На выход! За это и уважали, а критика ее мало интересовала. Пусть за спиной болтают. Тренироваться всё равно придут к ней, к Воскресенской. Это если медали нужны. И первые места. А если поплескаться в свое удовольствие в бассейне, тогда могут идти, к кому угодно.
Игорь решил сменить тему.
– Катя, я тоже еду с командой. Покажу тебе в Риме свои любимые места.
Он улыбнулся, но улыбка вышла совсем невеселой. И Катерина знала, почему.
Два года назад он признался ей в любви. Она крупно поссорилась с Владом и сбежала от него в бар. Настроение было соответствующим. Хотелось побыть одной, но место, конечно, выбрала неудачно. Попробовала спрятаться в глубине маленького помещения. Села подальше от светящихся полусфер ламп, и заказала мартини.
Игорь застал ее в тот момент, когда она уже расправилась со второй порцией и, прищурившись, пыталась насадить на шпажку упругую глянцевую оливку. Его появлению Катерина обрадовалась, к тому времени ей надоели мутные мужчины, которые к ней подсаживались, норовили угостить, а заодно и затащить в постель.
Оценила, что в душу он не полез, просто болтали о разном, вспоминали курьезные ситуации, вяло поругивали бюрократию. Игорь слушал внимательно, не перебивал, не пытался перетянуть внимание на себя. Не было и глупых шуточек или пошлых намеков. Абстрактно обсудили отношения между мужчиной и женщиной, и вот тут-то случилось то, за что Катерина корила себя долго.