Потеряв дар речи, Ева безмолвно кивнула, чувствуя, как его рука перемещается под резинку чулок.
Сколько ему — шестьдесят пять? Семь? Выглядит он гораздо дряхлее Омарова, да и что говорить — гораздо противнее.
— Безвременная кончина моего доброго друга оставила незаживающую рану и на моём сердце, девочка, но мы живы и должны двигаться дальше, так ведь? — тонкие пальцы как липкие щупальца дотронулись до нижнего белья, и Ева сжалась, всеми фибрами души отвергая эти мерзкие притязания.
Слова Оскара сковырнули в её душе что-то такое, о чём она раньше даже не подозревала. Почему она так опустилась? И неужели вот это — это то, что она действительно заслужила?
— Иди ко мне, малышка, я пожалею тебя, — его рука вынырнула из-под платья и легла на её плечо. Погладив мех шубки, Полетаев мягко перешёл к волосам. Его движения были плавными, словно он гладил шерстку холёной кошки. — Ты осталась одна-одинёшенька, я тоже одинок, мне кажется, вместе мы могли бы славно коротать холодные зимние вечера. Я же знаю, как ты любишь комфорт, а мой трёхэтажный особняк совершенно пуст... Мне ничего от тебя не нужно, милая, только лишь немного ласки и тепла. Совсем немного. Ну же, порадуй старого Вениамина, и я обещаю, что порадую тебя в ответ, — он взял её ладонь и осторожно положил на свою ширинку.
Ева не хотела не то, что прикасаться — даже видеть его сморщенный стручок, но перед глазами всплыло перекошенное улыбкой лицо Оскара, победный взгляд Лады, и внутри вспыхнула такая праведная ярость, что затмила собой все прочие чувства.
Она должна найти его, должна заставить за всё ответить, а чтобы была возможность его найти, ей нужны большие деньги, которых достаточно у Полетаева. Замкнутый круг, из которого есть только один выход...
— Если ты не хочешь ехать ко мне — только скажи, я высажу тебя прямо здесь, в любую секунду...
Её цель — месть Оскару, и для её достижения она пойдёт на любые жертвы. Она обязательно его найдёт, чего бы ей это не стоило. Она превратит жизнь этого ублюдка в ад, и тогда уже он пожалеет, что когда-то она попалась на его пути, как сейчас об этом жалеет она...
Не раздумывая больше ни секунды, Ева хладнокровно сжала унылое содержимое ширинки.
— Трогаемся, Андрюша, — приказал Полетаев, и чёрная пантера БМВ бесшумно заскользила по ночной пустынной улице…
Конец первой части