- Почему ты так решила? – я озадаченно взглянула на подругу.
- А то я не вижу! - хмыкнула Олеська. – Заканчивай страдать по своему красавцу. Ясно же, что там тебе ничего не светит…
- Я стараюсь.
Вообще-то, совсем я не старалась, даже наоборот. Когда мы ездили убирать коттедж Ульяны, выяснилось, что её дочь Агафья ведёт блог о путешествиях.
Проведя небольшое расследование, я нашла Агафьину страницу в соцсетях, подписалась на неё и принялась изучать тысячи фотографий, сделанных во всех уголках планеты. Да, блогерша много путешествовала и выкладывала в сеть безумно красивые фото. Понятно, откуда у неё столько подписчиков.
На некоторых снимках я обнаружила Стаса, на других – его девушку, ту самую блондинку, которой он накупил кучу шмоток в швейцарском бутике. Олег тоже мелькал на заднем плане. Очевидно, друзья часто путешествовали одной компанией…
Со вздохом рассмотрела снимки горнолыжного курорта, где я познакомилась со Стасом. Узнала тот самый отель, и подъёмник, и улочку с магазинами… И веранду кафе с видом на пик Маттерхорн… Там мы с красавчиком-мажором пили кофе и болтали, и в тот момент я была бесконечно счастлива…
Агафьин блог дал возможность прикоснуться к жизни Стаса, полюбоваться им. Все фотки, где был виден мой первый мужчина, я рассмотрела едва ли не с лупой.
Зачем? Только сердце себе растравила…
*****
В прихожей хлопнула дверь, потом началась какая-то возня, донеслись возмущённые возгласы…
Мы с Олесей напряжённо переглянулись и притаились.
- Это что такое?! Что вы здесь устроили?! Это вам ночлежка?! Бордель?!
В коридор мы выглянули как раз в тот момент, когда хозяйка квартиры от души пнула мою раскладушку, и та с грохотом поехала по полу и частично сложилась. Кто бы мог подумать, что в полночь к нам заявятся с инспекцией!
Хозяйка бушевала вполне правомерно. В её квартире в данный момент находилось четыре неучтённых постояльца…
- Выметайтесь вон! Немедленно! – заявила разгневанная дама.
Она вся пошла красными пятнами, лихорадочный румянец пополз с щёк на шею…
Возможно, женщина нас уже забыла, а ведь когда-то мы мило общались. Но с того момента, когда мы с Олесей арендовали здесь комнату на законных основаниях, прошёл год. Наверное, жильцы часто менялись, и все они для хозяйки давно превратились в обезличенную массу.
- Галина Альбертовна, можно мы утром уйдём? – хором взмолились мы с подругой, и к нам подключились ещё две девушки. – Ночь, страшно, дождь на улице!
- Ничего не знаю! У меня проблемы из-за того, что вы тут устроили вертеп! Соседи накатали жалобу в полицию и налоговую. Даю пятнадцать минут на сборы, а потом звоню участковому.
Обвинение было обидным и совершенно несправедливым. Насколько знаю, все арендаторы, как и мы с подругой, по вечерам приползали в квартиру на последнем издыхании – только чтобы перехватить корытце с дошиком и отрубиться перед новым рабочим днём. Ни о каких тусовках и шумных застольях речи не шло.
Но, безусловно, когда в квартире не протолкнуться, соседи в любом случае страдают. Сколько раз посреди ночи раздавались сдавленные вопли, когда кто-то налетал на мою раскладушку…
Представив, что сейчас мы потащимся с сумками прямо в ледяную ночь, я едва не разревелась. День выдался безумным и бесконечным. Плюс дорога. Разбитые колени ныли, запястье пульсировало обжигающей болью… Сейчас бы завалиться на любимую раскладушку носом к стене, и гори всё огнём!
Но спорить с разозлённой хозяйкой было бесполезно.
- Надо линять, - шепнула Олеся.
Мы быстро собрали две сумки и с виноватыми лицами прокрались к входной двери мимо Галины Альбертовны. Она стояла в прихожей, с грозным видом скрестив руки на груди. Выжидала, когда все нелегалы покинут её квартиру.
- Надеюсь, остальное барахло в подъезд не выкинет? Сможем потом забрать вещи, как думаешь, Ян? Или нет? – вздохнула Олеся. – Так, ну-ка, стоп! Стоп, я сказала!
Но я уже не могла остановиться – всхлипывала и размазывала слёзы по щекам. Вот куда мы сейчас пойдём?
Некстати вспомнила, какое лицо было у Стаса, когда он насмехался надо мной в Агафьином коттедже. Он смотрел на меня с таким презрением… Для этого высокомерного мажора я – лгунья, ничтожество, голодранка…
Тут слёзы хлынули так, будто прорвало плотину.
Олеся обняла меня, поцеловала в мокрую щёку, а потом попыталась отнять сумку.
- Дай!
- Чего это? Тебе своей мало? – удивилась я сквозь рыдания.
- У тебя же рука болит.
- Вторая ещё есть.
Сумку я не отдала.
Минут десять мы стояли на крыльце и шарили в телефонах: искали, где переночевать.