Ильчишин замолчал, посмотрел на следователя и снова перевел взгляд на Тарасюка.
— Не мне рассказывать вам о причинах грызни в ОУН. Она шла со дня возникновения организации, так было и, наверное, так будет, потому что каждый хочет быть зверхником, стоять над кем-то. Скажем, Микола Лебедь считает себя умней Степана Бандеры, а Бандера…
Тарасюк перебил:
— Как относится к вам Бандера?
— Мне о себе говорить и трудно, и неловко, но если уж зашла речь, то скажу. Ко мне Бандера относится без малейшего уважения, как, пожалуй, и ко всем. К тому же думаю, что ему передавали мое мнение, которое касалось его как «вождя», а оно было, так сказать, не в его пользу. Может, я имел неосторожность, а это так, говорить, что Бандера не такой бог, чтобы на него все молились, и что организация не может держаться только на Бандере. Такого мнения не только я, меня поддержал Лебедь, Гриньох, да и другие. Каждый ждал, кто первый скажет «а». Случилось так, что это сделал сам Бандера.
— Каковы задачи зарубежных частей ОУН?
— Еще до разрыва с Бандерой по поручению провода ЗЧ ОУН я был связан с американской разведкой. После того как Бандера, так сказать, «отлучил» меня от провода, он предупредил, что отныне я не имею права на связь с американцами от имени ЗЧ ОУН. Он даже пригрозил, что если я не выполню его предостережения…
— То что?
— Бандера не хотел понимать, что уже тогда моя связь с разведкой зависела не от провода ОУН и даже не от самого Бандеры, потому что я был, в сущности, сотрудником американской разведки, подбирал людей для агентурной работы, о чем Бандере не докладывал. Я уже рассказывал, что Бандера был сторонником полной, как он говорил, централизации связи с разведкой любой страны, точнее, домогался, чтобы вся информация, собранная националистами, шла только через него и он лично знал обо всех, кого засылала разведка на Украину. А Блейк, да и не только он, считали, что достаточно тех, кто подбирает агентов и принимает участие в их обучении.
— Кто, кроме вас, подбирал кадры шпионов?
— Этим занимались Будковский, Лопатинский, Ленкавский, Кашуба, Стецко, даже господин «вице-президент» Гриньох, хотя он имел другое поручение — работать с теми, кого уже отобрали для исполнения заданий разведки. Или взять такого абсолютно «мирного» человека, как священник Бучко. Бандера с возмущением рассказывал мне, что этот попик самовольно поехал в Испанию и встретился с генералом Франко и с другими особами высокого ранга. Он договорился, что наши люди будут учиться там в военных школах, академиях.
— Чем же возмущался Бандера?
— Как чем? Этот «политик» в сутане отбивал у Бандеры хлеб. Бандера тогда сказал: «Пусть занимается своими божьими делами, организация без него обойдется».
— А бывали случаи, когда разведки забрасывали агентуру из оуновцев на нашу землю без ведома ЗЧ ОУН?
— Бывали, но все равно их подбирал кто-то из руководителей ОУН. Такие случаи возмущали Бандеру. Помню, вернулись после выполнения задания из Польской Народной Республики Богдан Рыбчук и его жена Маричка. Бандера тут же поручил своим людям провести тайное расследование, кто навел разведку на Рыбчуков. При этом он предостерег эсбистов, чтобы об этом не дознались ни сам Рыбчук, ни американцы.
— И чем кончилось это расследование?
— Этого я не знаю. Вскоре Бандера исключил меня из ЗЧ ОУН, и я был вынужден некоторое время действовать на свой страх и риск.
— Чем же вы занимались после «отлучения» от провода?
— Как чем? — удивленно спросил Ильчишин. — Я продолжал подбирать людей для агентурной работы так же, как это делал и раньше, только смелее: мне не надо было советоваться ни с Бандерой, ни с его эсбистами. Я понимал, что теперь завишу только от американской разведки и моя судьба в их руках. Не мне вам говорить, что разведки — и американская, и английская, а до этого и немецкая — выбрасывают, как поганых щенят, тех, кто им не нужен или начинает торговаться.
—У них есть возможность выбирать, — произнес следователь.
— И они это понимают, — подтвердил Ильчишин и добавил: — После войны там осталось столько людей, которые не могли вернуться в свои страны, а сытно есть хотел каждый…
— Что же было дальше? — спокойно переспросил Тарасюк.
— Я, конечно, рассказал об угрозах Бандеры капитану американской разведки Барду.
— Это тот Бард, что работает в отделе борьбы против коммунизма и величает себя доктором? — спросил Тарасюк.