На лицах охранников появилось выражение ужаса.
— Кыш в палату! — заорал громила. — Еще раз увижу!..
Не вдаваясь в объяснения, Алла помчалась в свою палату…
2005 год. Март
Алла сидела в большом светлом медицинском кабинете. За окнами с решетками, виден был то ли парк, то ли лес.
— Звонить только отсюда, — монотонно говорила Алле заведующая отделением. — И только в моем присутствии. Для матери — вы в командировке. Деньги ей выслали, в чем сможете убедиться во время разговора. Еще раз предупреждаю: в случае чего, связь будет прервана…
— Но ведь я могу закричать, — неуверенно сказала Алла. — Или попросить маму помочь мне…
— Мы контролируем каждое ваше слово, — заведующая протянула Алле трубку телефона. — Ваш голос будет слышен с задержкой, которая объяснима расстоянием между нами и Москвой. Спутниковая связь, и все такое… Короче, мы можем прервать ваш разговор в любое мгновение. Неполадки на линии, так сказать. Надеюсь, вы понимаете меня правильно?.. Суммы, которые вы у нас получаете, думаю, того стоят…
— Мама?! — Алла внешне казалась вполне спокойной. — Да, мамочка, у меня все в порядке! Да, задержусь. Не знаю… Месяца на два, не меньше… Деньги получила?.. За что же ты меня благодаришь?! Я же сказала, что хорошо теперь зарабатываю…
На другом конце провода мать Аллы Алевтина Ивановна говорила, едва сдерживая слезы.
— Почему ты мне толком не объясняешь? — причитала она. — Что за работа такая?! Может, тебя в публичный дом продали? За что еще в наше время платят такие деньги?.. Тогда почему ты не хочешь дать адрес? В тайге? А как же ты по телефону говоришь? По спутниковому? Ну, хорошо, Аллочка. Тебе, конечно, виднее, но имей в виду: я беспокоюсь…
4. Подозрительная фирма
Алевтина Ивановна Кононенко всю жизнь состояла при армии. После развода с мужем его сослуживцы помогли ей устроиться на работу, и получить однокомнатную квартиру. А когда перестройка и «Павловская реформа» обесценила вклад в сбербанке и зарплату дочери, Алевтина Ивановна устроилась работать уборщицей на воинский склад.
Дочь не захотела жить с матерью. После того, как друг семьи Павел Иванович Широков устроил её к себе, в московскую охранную фирму, Алла договорилась с руководством своего предприятия и продолжала жить в общежитии. Однако проработала там Алла меньше полугода, поскольку Широков вынужден был уйти на другую работу, куда он не мог взять Аллу. Во всяком случае, на первых порах.
А с новым сексуально озабоченным начальником дочь не сработалась. Правда осенью Алле, наконец-то повезло: она нашла постоянную хорошо оплачиваемую работу. Но материнская интуиция подсказывала Алевтине Ивановне, что не все с этой работой чисто. И это несмотря на то, что перед командировкой в Сибирь Алла передала ей немалую сумму денег, а позднее каждую неделю звонила. Материнское сердце не могли обмануть ни деньги, ни эти редкие странные звонки…
2005 год. Июнь
Алевтина Ивановна медленно спускалась по крутым ступенькам в полуподвальное помещение, напротив которого было припарковано несколько иномарок. Испуганно взглянув на видеокамеру, которая висела над входной дверью, Алевтина Ивановна нажала кнопку звонка.
Через некоторое время раздался строгий мужской голос:
— Вы к кому?
— К Павлу Ивановичу я, — испуганно проговорила Алевтина Ивановна. — Кононенко моя фамилия…
— Минуточку… — дверь открыл высокий полноватый мужчина лет сорока. Это был Сергей Мишкин.
— Прямо по коридору и налево, — сказал Сергей, впуская Алевтину Ивановну.
Алевтина Ивановна с опаской покосилась на Сашу Бугрова, сидевшего перед экранами телевизоров, на которых просматривались все подходы к фирме.
— Аля! — весь коридор заполнил собой руководитель охранно-сыскного агентства Павел Иванович Широков. — Сколько лет! — Павел Иванович по отечески обнял Алевтину Ивановну. — Я про Володю совсем недавно узнал. Прими соболезнования…
— Спасибо, конечно, но я после развода его так ни разу и не видела… — Алевтина Ивановна торопливо полезла в сумку, вытащила носовой платок и вытерла набежавшую слезу.
— Алла так и не объявилась? — спросил Широков.
— Нет, Паша… Я совсем уже извелась, все глаза проплакала.
— Ты проходи-проходи, — Широков повел Алевтину Ивановну по длинному коридору к своему кабинету…
Кабинет Широкова был обставлен по-деловому, но без излишеств. Компьютер последней модели, коммутатор, факс-модем.
— Ну, рассказывай, по порядку… — Широков нажал кнопку вызова.
В кабинет вошел Сергей Мишкин.
— Чай, кофе? — спросил Широков Алевтину Ивановну.
— Да ничего я не хочу, — Валентина Ивановна приложила к глазам уголочек носового платка. — Я и так тебе столько хлопот доставила…
— Два чая, и чего-нибудь, на твое усмотрение, — сказал Сергею Широков. Когда Сергей вышел из кабинета, он вновь обернулся к Алевтине Ивановне. — Ну, рассказывай…
— Она ведь тогда так и не поладила с Блиновым… — сказала Алевтина Ивановна. — Пару недель потерпела и уволилась. Приставать он к ней стал. А Аллочка ведь с характером. Короче, она и газетами в метро торговала, и книгами в электричках. А прошлой осенью нашла постоянную работу. Правда, предупредила, что будет ездить по командировкам…
— Что хоть за работа?
— В том-то и дело, что она мне ничего толком не говорила. Какая-то хорошо оплачиваемая работа в геологоразведочной организации. То ли алмазы, то ли нефть, то ли газ ищут…
— Я тебе поражаюсь. Ты даже название организации не выяснила?
— Так кто же знал?! Аллочка сказала, что дала подписку о неразглашении. А потом она стала какой-то раздражительной. Думала — это от усталости. Ведь она хорошие деньги стала зарабатывать. А в апреле уехала куда-то в Сибирь. Правда звонила каждую неделю. Но меня даже деньги ее не радовали. Что-то я такое чувствовала…
В кабинете появился Сергей Мишкин с подносом в руках.
— Ты иди, мы тут сами разберемся, — сказал ему Широков, пододвигая Алевтине Ивановне стакан с чаем и печенье.
— И как давно Алла перестала звонить? — спросил Павел Иванович, когда Сергей вышел из кабинета.
— Недели три… — глотая слезы, прошептала Алевтина Ивановна…
— Через свои каналы я кое-что прозондировал… — признался Широков. — По-видимому, Алла устроилась в фирму криминального характера. В государственных структурах данных о ней не появлялось…
— Я вся извелась уже!.. — Алевтина Ивановна вдруг начала рыдать, словно прорвало невидимую плотину, сдерживавшую до поры ее эмоции.
— Ну, что ты, что ты!.. — растерянно забормотал Широков. — Раньше надо было ко мне!.. Мы бы тебе определитель номера поставили и давно бы знали, откуда она звонит…
— Да кто же мог подумать?! — пробормотала сквозь слезы Алевтина Ивановна. — Аллочка всегда была такой осмотрительной!..
— Успокойся… — Павел Иванович тяжело поднялся из-за стола и неловко обнял землячку за плечи. — Мы её найдем. Во всяком случае, сделаем все возможное…
После многих лет перестроечной чехарды и ведомственных реорганизаций немало специалистов «выпали» из государственных структур, отвечающих за безопасность страны. Некоторые из бывших сотрудников «органов» подались в криминальный бизнес, но немало офицеров в меру своих сил противостояли разгулу криминала.
Охраной коммерческого предприятия Широков руководил почти год, но, когда его начали втягивать в сомнительные дела, он попросту ушёл. Вскоре, с помощью соратников, он создал охранную фирму «Феникс», в которую к нему перешло немало порядочных ребят.
Работать честно в полукриминальном государстве было сложно и «Феникс» не просуществовал бы и дня, если бы кое-кто в верхах не начал помогать Широкову. Так «Феникс» стал полугосударственной структурой. По документам, известным очень ограниченному кругу, фирма Широкова являлась засекреченным подразделением ФСБ. Для простых же смертных «Феникс» был еще одной из бесчисленных охранно-сыскных фирм.