Рядом с ним, немного позади, залег раненный Химера. Боец отстреливался, не обращая внимание на рану.
Призраки, осторожно отстреливаясь, прикрывая друг друга. Медленно, но верно отступали. Они переползали назад. Поднять головы вражеский огонь им не давал.
Слаженная группа работала почти интуитивно. Вот Скальпель и Шакал дали по короткой очереди куда-то в кусты. Тем самым они заставили противника пригнуть головы, снизили концентрацию огня и позволили Змею и Тарику передвинуться чуть-чуть назад.
Затем и Тарик с Железным Шером проделали то же самое, позволив и другим призракам еще немного отступить.
Хан знал — завязнуть в стрелковом бою — означает смерть.
— Еще немного, и мы покинем сектор обстрела, — проговорил Зия, перезаряжая свою винтовку.
Когда снова заговорил пулемет и его трассирующие пули на несколько мгновений изгнали темноту, Тарик Хан прижал голову к земле. Когда обстрел закончился, он сказал:
— Я предупреждал тебя, Зия. Все это — одна большая ловушка! Ты ожидал увидеть здесь междоусобицу, а вместо этого мы наткнулись на засаду!
— Меньше чеши языком, Тарик, — сказал Акрим Зия, уставившись куда-то вперед. — Ты солдат! Выполняй боевую задачу! И сейчас — главное слаженно вырваться из этой мясорубки!
«Вырваться, — подумал Тарик раздраженно, — легче сказать, чем сделать».
Главной бедой по-прежнему оставалась тактическая неопределенность. Тарик просто не понимал, насколько многочисленная группа пограничников устроила им западню. Здесь с равным успехом могло быть и одно, и два отделения бойцов.
Оценить это по дульным вспышкам не представлялось возможным. Темнота, рельеф и маскировка скрывали врага. А интенсивность огня была внушительной.
«Но почему они не переходят в решительное наступление? — Подумал Хан. — Если их достаточно много, должны были подняться в атаку. Постараться зайти во фланг. Связать нас боем и прижать к земле, чтобы мы не могли действовать. В чем же подвох?»
Поразмыслив несколько мгновений, Тарик пришел к выводу, что пограничников там не так и много, как могло показаться. Число врагов, скорее всего, едва ли превышает численность призраков. Именно этим и можно было объяснить пассивность.
«Нет. Их немного. Не успеют накрыть всех, — рассудил Тарик Хан. — А значит, нужно переходить в активное отступление».
— Призраки! — Решился Хан. — Слушай мой приказ! Поднимаемся и…
Он не успел закончить. У Старого Дома рвануло.
С хлопком и вспышкой бабахнула граната. Тарик услышал, как осколки с едва уловимыми хлопками входят в землю совсем близко к нему.
Когда взорвалась вторая — он ощутил, как осколки маломощных РГД-5 рвут ткань брюк. Впиваются в кожу и неглубоко в мышцы.
Призраки, все как один, тут же прекратили ответный огонь. Они прижались к земле, закрыли головы.
Когда хлопнуло в третий раз, Тарик почувствовал, как ему заложило уши.
И даже так, сквозь звон и гул в голове, он услышал крик:
— В атаку! — Разнесся над полем боя моложавый голос какого-то пограничника. — Уничтожить врага! Ура-а-а!
— У-р-р-р-а! — Вторил ему слаженный крик остальных пограничников.
«Они решились, — промелькнула в голове Тарика вязкая от звона в ушах мысль. — Они решились перейти в наступление. Значит, я ошибся. Их больше».
— В атаку! — Встал я, взмахнув остальным рукой. — Уничтожить врага! Ура-а-а!
— У-р-а-а-а-а! — Закричали все что есть мочи.
Но не все пошли в бой. Лишь группа нападения, всего-то семь человек, встали и двинулись вперед стрелковой цепью, паля в сторону врага.
Наблюдатели — Алим с Малюгой открыли огонь из своих укрытий. Поддержка тоже подоспела: Вася и еще двое парней стали громко разряжать свое оружие, не давая врагам поднять головы.
Имитация атаки — вот что мы делали. И все для того, чтобы вынудить врага действовать.
Один из призраков, видимо командир, дал какую-то команду. Крикнул что-то не по-русски.
А потом призраки принялись сами метать гранаты.
— Ложись! — Заорал я.
Стрелковая цепь группы нападения, движущаяся вперед и то и дело дающая по врагам очереди и одиночные, почти разом легла.
Тут и там разразились хлопки взрывов. Гранаты рвались где ни попадя. Кажется, их кидали в слепую. Лишь бы кинуть.
И это дало призракам время отступить. Я видел, как они отчаянно, но организованно поднялись, а потом в быстром темпе, почти бегом, принялись отступать.
— Огонь! Огонь! — Закричал Вакулин вдруг и дал короткую очередь из Стечкина.
Я поддержал. Стал выцеливать уходящие вниз по реке тени. А потом стрелять.