Вернувшись в дом, я увидел, что Джинни выходит из моей мастерской. За ней топала малышка Крисса.
– Я положила дубликаты ключей на место, – объяснила Джинни. – На случай, если они тебе понадобятся, пока нас с Фьяларом не будет.
У меня сразу упало настроение.
– Эй, ты же говорила, что вернешься раньше нас!
– Возможно. Мне еще нужно многое подготовить. Но никогда нельзя знать наверняка, как пойдут дела.
Она улыбнулась и погладила меня по руке. Солнце, бившее в окна, зажгло рыжие искорки в ее волосах и любовно обрисовало ее тело под одеждой. – Не волнуйся, милый старый волк. Пошли, у меня кое-что есть для тебя.
Мы прошли в гостиную. Из кармана пиджака, который Джинни оставила на стуле, она вынула два кристаллических диска по дюйму в диаметре. Я рассмотрел их. Ничего особенного, простые диски для записи повседневных заклинаний.
– Связь, – пояснила жена. – Потому я и проснулась ни свет ни заря. Этой ночью меня осенила идея, после того как мы... – Она покосилась на Криссу. Перед тем как заснуть. Это простая телефонная линия, но прослушать ее невозможно. Естественно, необходимо установить ее до того, как ты улетишь.
Черта с два это была "простая" линия. Я мог только догадываться, сколько времени и сил она потратила на изготовление. И мой восторг сразу увял.
– Мы сможем переговариваться по ней, пока ты будешь в другой вселенной?
– Боюсь, что нет. Никто еще такого не проделывал. – Я вспомнил, что экспедиции в другие миры проводились очень редко. Некоторые так и не вернулись. – Прослушать ее нельзя, потому что я зачаровала оба выхода на контрольный шар "Совы", а он уникален. Потому мы можем разговаривать с тобой на любом расстоянии – в нашем континууме – и ни одни уши не услышат нас.
– Если только не захватят "Сову"... Но об этом мы уже позаботились, правда? – Во мне снова проснулся инженер. – Слушай, какая удобная штука для переговоров с кораблем, когда он взлетит! Не нужно устанавливать всю эту аппаратуру для передачи звука в безвоздушном пространстве.
– Да, это телепатическая связь, хотя при наличии воздуха можно просто переговариваться. Например, когда кого-нибудь из нас понадобится срочно разбудить.
– Здорово. Э-э, но Балавадива предупредил, что наше путешествие будет скорее духовным.
– Я знаю. Действительно, было бы неловко, если бы в самый ответственный момент я стала орать у тебя над ухом. Я в основном рассчитывала пустить этот прибор в ход, когда мы вернемся домой.
– Ага, и пойдем на врагов войной. Все равно хорошо, что эта штука уже готова. Спасибо, солнышко.
Крисса вцепилась в мою ногу. Я погладил ее по голове.
– Хей, крошка, бояться нечего. Это просто игрушечный телефончик. Потом мы и тебе дадим послушать, идет? Бяка далеко. Еще дальше, чем Грязновласка от мыла. Хочешь посмотреть, как мы делаем бриллианты?
Мы взяли ее с собой в мастерскую. Джинни вытащила кучу колец, цепочек и прочей дребедени. Большинство из этих талисманов могли брать в руки только маги. Джинни меня уже подготовила, и мы вместе принялись за работу. Справились быстро. Оба диска мы оправили и подвесили на цепочки. Я надел один из них Джинни на шею. Если бы не дочка, я обязательно сопроводил бы это движение чем-нибудь более приятным.
Выходя из мастерской, мы услышали бас Фьялара. Гном наконец проснулся. Он желал знать, куда мы запропастились и где его завтрак.
Noblesse oblige (Положение обязывает (лат.).) и тому подобное. Мы накормили голодного гостя и оставили за няньку, а сами отправились на разных метлах к зуни. Второе помело должно было остаться в пуэбло и дождаться моего возвращения. Долго мы там не задерживались. Хотя гном – существо добродушное, доверять ему ребенка на долгое время было рискованно. Например, по той же доброте душевной он вполне мог угостить девочку пивом.
Опустившись возле церкви, мы пошептались, быстро поцеловались и разошлись.
Глава 38
По совету Балавадивы я прихватил с собой только необходимый минимум вещей и спальный мешок. Само собой разумеется, что под одежду я надел вязаный костюмчик и прихватил поляризатор. Когда я спросил священника, не взять ли оружие, он ответил:
– Нет. Пользы от него никакой, зато можем кого-нибудь оскорбить.
Он ждал меня возле дома, рядом с тяжело нагруженной метлой. Запас еды и его личные вещи заняли немного места, но вот большие глиняные оллы (В Латинской Америке – большие глиняные сосуды для питьевой воды) с водой, переброшенные по обе стороны рукояти, были громоздкими и тяжелыми. Мы забрались на сиденья его помела, взлетели и взяли курс на восток.
Я сообщил ему о том, что мы оставили в кузнице Фотервик-Боттса.
– Хорошо, – одобрил Балавадива. – Мы не можем послать туда даже подростка – слишком много работы. Да и Танец Кукол на подходе, а потом – Шалако.
Хотя он произнес эти названия небрежным тоном, я знал, как это важно для него. Зуни жили своей религией. Не в первый раз я задумался, не следует ли и нашей семье стать такими же ревностными христианами? Может, этот человек святой, ниспосланный нам для просветления? Но вряд ли кто его... направил. Он просто услышал наш зов и пришел на помощь, такой уж он человек. А если бы мы были синтоистами, не явился ли бы к нам кто-то типа Сусаноо (Изначально японское божество, культурный герой.)? Вот, к слову, в Кайзерской войне по обе стороны фронта воевали солдаты, одинаково верующие в Христа. И если он действительно желал, чтобы ему молились, почему допустил столько боли, горя и ужасов в этом мире? Эти вопросы волновали людей еще со времен пророков Израиля – три тысячи лет тяжких раздумий. А я на такие темы думать не привык. Вот сейчас, например, я доверился старому магу племени зуни.