Потому, когда на уроке истории мистер Накамура спросил ее, кто из испанских конкистадоров завоевал Мексику, Вэл ляпнула: "Койот". На грамматике миссис Кальтфус отпустила какую-то шутку, и у Вэл вылетело из головы спряжение "venefacio". Магия была ее любимым предметом, но в магической лаборатории они занимались пиромантией – в основном, чтобы научиться безопасно пользоваться огненными заклятиями. И пламя Вэл выбросило зеленые искры. Девочка подула на него и произнесла заклятие контроля, но перепутала слова. Огонь разросся, принял форму большой руки, показал ей средний палец и погас.
Это доконало Вэл. Она не сдержалась и зарыдала. Все уставились на нее. Ларри Веллер двинулся к Вэл. Она замахнулась, словно хотела ударить его. Бедняжку разобрало не только горе, но и гнев.
Мистер Эскобедо отвел ее в сторонку.
– Ты заболела, Валерия? – мягко спросил он. – Ты никогда раньше не допускала ошибок в работе.
– Я... простите; – шмыгнула она носом, вытирая глаза. – Нет, я не заболела, но...
Голос изменил ей.
Поскольку учитель был человеком мудрым и душевным, то не стал ее расспрашивать.
– Думаю, что тебе нужно отдохнуть сегодня, – сказал он. – Ничего страшного. Каждый может перетрудиться. Я сообщу остальным учителям. – Он улыбнулся. – Надеюсь, что завтра с тобой все будет в порядке.
– С-спасибо.
И вышла – с мокрыми щеками, но гордо поднятой головой.
Пока Вэл ехала на велосипеде домой по залитым солнцем улицам, она немного пришла в себя. Нехорошо пропускать геометрию. Они как раз проходили теоремы Пифагора – замечательная штука. Но, может, она и тут что-нибудь испортила бы. По крайней мере, она спокойно прогуляет урок полового воспитания. Этот вопрос становится ужасно нудным, когда за него берется мистер Туппер.
Нытье и ворчание еще никому пользы не принесло. Даже может навредить тем, кого она любит, – всякая там зловредная симпатика... Неизвестно. Они еще это не проходили. И эта мысль, что это возможно, привела ее в ужас.
Так, она запрется в своей комнате и успокоится. Может, перечитать о приключениях магистра Лазара? А после ужина поставить какую-нибудь музыку, чтобы поскорее заснуть? Глядишь, папа и мама вернутся, когда она проснется, и принесут груду сокровищ, за которыми отправлялись?
Ветерок колыхал головки цветов на клумбе у соседей. Они еще не увяли, и листья пока не начали опадать. Тут ее коснулось легкое дыхание зимы. Оно сулило белоснежные снега, снеговиков, снежных ангелов, игру в снежки, лыжи, санки, огонь в камине, где жарятся каштаны... И если они с Ларри отправятся в горы и он украдет один поцелуй – нужно устроить так, чтобы это казалось его собственной идеей, – то она поднимет шум, но сердиться не будет.
Еще до конца не успокоившись, но все же приободрившись, она доехала до дома. Завела велосипед в гараж, свистнула двери – та открылась – и зашла в кладовую. Ее мокасины позволяли ходить практически бесшумно.
– Эй! – позвала Вэл. Нужно объяснить дяде Уиллу, почему она дома. Хотя раскрывать, что у нее на душе, она не собиралась. Бедный дядя, ему и так плохо. Продумывая речь, она вышла из кухни в коридор.
Из зала долетел его голос:
– ...и предупредите ваших агентов, чтобы не пролетали там. Заклятия известны только строителям, но магия там сильная. На данный момент я не знаю, где они прячут ключи от здания и корабля. Предположительно, они находятся у двух разных людей и они держат их. ..
Выл вошла в комнату. Уилл сидел за телефоном. На экране виднелось лицо Альгера Снипа.
– Ах! – вырвалось у Вэл.
Уилл резко обернулся. В его застывшем лице не было ни кровинки. Он дернулся было, чтобы прикрыть экран рукой.
– Закрываем вопрос, – быстро сказал он.
– Мы рассчитываем... – начал Снип.
– Простите, – перебил его Уилл. – У меня проблемы. Личного характера. Мы поговорим позже. – Он отключился и снова повернулся к Вэл.
Мир пошатнулся и рухнул.
– Что это значит? – закричала она.
– Почему ты так рано вернулась? – каменным голосом спросил он.
– Мне стало плохо... Меня отпустили... Но дядя Уилл...
– Да, не повезло, – сказал он в пространство. – Ты заболела?
– Нет, я просто боялась и волновалась... Ты с ним?
– Ясно. – Он некоторое время молча размышлял. Потом его лицо смягчилось, но так и не стало прежним – веселым, надежным и любящим.
Он поднялся, подошел, но остановился в ярде от нее, словно не желая нависать.
– Я не хотел рассказывать это ни тебе, ни Бену с Криссой, – глухо молвил дядя. – Зачем добавлять новые страхи к тем, что уже мучают вас? Когда вернутся ваши родители, они со всем разберутся. – Он вздохнул. – Что ж, ты уже услышала достаточно. Буду честен. Но пообещай, что ничего не расскажешь брату и сестре.
Выбора не оставалось.
– Обещаю, – сказала Вэл.
– Хорошо, – Уилл выдавил улыбку. А когда-то он говорил что-то типа "Отлично, солдат!" и хлопал ее по плечу. – Звонили из налоговой инспекции. Инквизитор желал поговорить с твоими родителями. Когда я сказал, что они уехали из города, а куда – не знаю, он, естественно, исполнился подозрений. Их контора наложила арест на имущество операции "Луна". И завтра они заберут корабль.