Наступила зловещая тишина. Джек О’Киф и его люди, бесшумно ступая, внимательно осматривали местность в поисках оперативников из «Мустанга».
Ашер отполз в сторону, стараясь занять более выгодную позицию, и сразу же заметил их. Гордон и еще один агент прятались за вторым лимузином. Пригнувшись почти к самой земле, они настороженно выжидали. Рядом с ними находились доктор Левайн и одурманенная уколом Лиз. С автоматизмом заводной игрушки, не думая о происшедшем, они выполняли свое задание.
— Вот они! — крикнул он и вскочил на ноги. О’Киф и люди из его группы тут же бросились туда, куда указывал Ашер. У него же теперь была только одна цель — спасти Сару.
Головной лимузин тронулся.
— Я Сара Уокер, — сказала Сара, обращаясь к клоуну. Она с ужасом посмотрела на свою руку, сжимавшую пистолет, которую до этого прятала в сумочке. Теперь она непроизвольно стала подниматься.
— Ты Сара Уокер? — переспросил Хищник, и в руке его появился пистолет. — Ты подонок, Бремнер! Говори, где Лиз? Где моя дочь?!
Сара отчаянно боролась с сильнейшим желанием выстрелить в клоуна, стараясь заставить себя убрать палец со спускового крючка, опустить руку, но это плохо ей удавалось — она по-прежнему крепко сжимала кольт и была готовая открыть огонь.
Вдруг в мозгу у нее забрезжила какая-то мысль. Она уловила только ее суть: если она убьет Хищника, это обеспечит успех операции «Величие»!
— Все в порядке, — резко сказал Человек за рулем и, обернувшись назад, посмотрел на клоуна. Аскетическое лицо Человека было напряженным, но во взгляде были уверенность и искренность. — Через несколько минут мы приедем в Тур-Лангедок, там вы будете в безопасности — и вы, и Лиз.
Посмотрев на руки клоуна, обтянутые тесными белыми перчатками, Сара нахмурилась — кисти рук были небольшими, узкими, очень изящными. Сделав резкий выпад вперед, она сорвала с клоуна парик, и по его плечам рассыпались светло-каштановые, явно женские волосы. Лицо женщины-клоуна исказила гримаса гнева. Она резким движением оттолкнула Сару от себя.
Сара, однако, почувствовала громадное облегчение. Ведь она была запрограммирована на то, что ей нужно ликвидировать мужчину, а не женщину! Желание выхватить пистолет и выстрелить сразу же оставило ее. Она радостно и глубоко вздохнула — теперь ей никого не надо было убивать.
Внезапно она увидела, как рука Бремнера, лежащая на руле, сделала какое-то быстрое движение, и уловила блеск желтого металла. Она узнала золотую зажигалку, которую видела в той самой комнате, выкрашенной белой краской.
Повинуясь безотчетному порыву, Сара прикоснулась пальцами к собственной шее и нащупала под кожей что-то твердое. Теперь она вспомнила — доктор Левайн имплантировал ей какой-то предмет!
Сара выстрелила прямо сквозь ткань сумочки еще раньше, чем успела додумать эту мысль до конца. Потом еще раз и еще. Голова шефа «Мустанга» буквально взорвалась. Обломки черепа, брызги крови и мозга залепили стекло. Тело качнулось вперед и, нелепо изогнувшись, упало грудью на рулевое колесо.
В салоне лимузина, сразу наполнившемся запахом пороховой гари, наступила мертвая тишина. Арлин Дебо и Хищник во все глаза смотрели на бескровное лицо Сары и окровавленный труп Хьюза Бремнера.
Глава 63
Ашер прострелил замок передней дверцы лимузина и распахнул ее. Арлин Дебо, с ног до головы забрызганная кровью, тупо смотрела на тело Бремнера. Сзади сидела Сара с тяжелым кольтом на коленях. Рядом лежали обгоревшие остатки сумочки. Ашер со страхом вгляделся в ее лицо, он боялся за ее рассудок.
— Сара!
— Все-таки я убила этого мерзавца, — сказала она и подняла глаза на Ашера. — Я затвердила в уме фразу о том, что я Сара Уокер, но это не могло остановить меня — была заложена программа на то, чтобы убить клоуна. То есть Хищника. Но тут я увидела его руки. Вернее, ее. Оказывается, Хищник — женщина.
Сказав это, Сара быстро огляделась. На сиденье рядом с ней никого не было.
— Ашер! Хищник — это, по всей видимости, мать Лиз, Мелани Сансборо! Мы все про нее забыли. Где она? Нам надо… — Она не успела договорить.
— Я здесь, Сара, — раздался голос за спиной у Ашера.
Мелани Сансборо стояла, прижав ствол своего «вальтера» к щеке дрожащего доктора Аллана Левайна. Светло-каштановые волосы Мелани были распущены и струились по плечам. Красный клоунский нос исчез, покрывавший лицо белый грим был частично стерт, и Сара узнала знакомые по фотографиям приятные, тонкие черты лица. Правда, время и опасное дело, которым занималась Мелани, сделали их более суровыми и жесткими.