- Если можно, минеральной воды.
Морозов понимающе кивнул и нажал кнопку селектора: - Валентина Витальевна, бутылочку «Боржоми», пожалуйста.
- Прежде чем мы перейдем к делу, Илья Алексеевич, я хотел бы спросить вас: вы давали присягу Родине, не так ли?
Илья кивнул, не понимая, куда клонит Морозов.
- У вас максимальный допуск к совершенно секретным материалам, не так ли?
- Так точно, - по-военному ответил Скворцов.
Вошла секретарь, держа в руках поднос, на котором стояла бутылка минеральной воды. Капельки «пота» стекали по зеленому стеклу на белоснежную салфетку. Рядом стоял хрустальный стакан. Женщина поставила поднос на небольшой столик перед Скворцовым.
- Спасибо, Валентина Витальевна, вы свободны, - кивнул Морозов.
Когда дверь плотно закрылась, помощник продолжил:
- Служба в СВР воспитала в вас человека, способного на большее. И я скажу вам, сейчас вы получите один документ, где будет кратко изложена суть поручения президента. Надеюсь, что вы сможете с честью выполнить его.
Морозов встал и подошел к сейфу. Нажав несколько кнопок, он приложил указательный палец на детектор. Сейф открылся. В руках Морозова алела папка с грифом «Особо секретно», а в центре папки - «Подразделение «Омега» - операция «Метатрон».
Глава 21
Дом стоял в лесу. Точнее, не дом, а целый комплекс хорошо охраняемой резиденции. Высоченные пихты громоздились на склоне горы, устремляясь в небосвод своими вершинами. С севера от дома протекала чудесная речушка с чистейшей горной водой, в которой, поблескивая, серебрились спинки лососей, пришедших сюда на нерест. Трава на всей огромной территории резиденции была аккуратно подстрижена. В тени деревьев виднелся крытый бассейн, дальше - конюшня и внушительного размера гараж. Сам дом был построен в стиле шале с использованием натурального камня и красивого деревянного бруса. Украшением фасада служили большие панорамные окна и просторная открытая терраса с уютными плетеными креслами для отдыха. Недалеко от главного входа в дом стояло три черных бронированных «Трейлблэйзера». Несколько крепких парней с автоматами и радиомикрофонами в правом ухе охраняли периметр резиденции.
Внутренний интерьер дома был оформлен просто, но со вкусом: повсюду ценные породы дерева, натуральный камень, балки перекрытий увенчаны коваными люстрами, гигантский, даже по меркам шале, камин. В большой, обставленной в деревенском стиле гостиной, сидело двое немолодых мужчин. Они расположились в удобных кожаных креслах, потягивая тридцатилетний шотландский виски «Спрингбэнк». Помещение постепенно наполнялось ароматом дорогих кубинских сигар.
Гостем в этой гостиной был седовласый джентльмен в хорошо сшитом сером костюме. Он вольготно расположился в кресле, щурясь от бликов огня в камине. Хозяин дома, совершенно лысый мужчина чуть больше шестидесяти, сидел напротив. Он носил очки в золотой оправе и был одет в теплый свитер, синие джинсы и желтые ботинки «Катерпиллеры».
- Слушай, Майк, - вымолвил седовласый, делая глоток из прозрачного стакана цилиндрической формы с толстым дном. - Это, пожалуй, самый лучший виски, что мне доводилось пить. Даже на приеме у президента такой не попробуешь.
- Энди, я хорошо знаком со стариком Хьюго Бэнгом, управляющим вискокурни, - сквозь дым сигары ответил Майк. - Он раз в год присылает мне ящик своего лучшего виски и не подводит меня уже сорок лет.
Седовласый мужчина был генерал-майор Эндрю Уортон - первый заместитель директора РУМО (Разведывательное управление Министерства обороны США). Его собеседник - сенатор Майкл Тофит (один из ястребов американского оружейного лобби среди республиканцев).
Джентльмены знали друг друга много лет. Эндрю был личным протеже мистера Тофита в назначении на должность первого заместителя директора РУМО. Энди, в свою очередь, информировал сенатора о тех или иных интересующих его бизнес деталях. А бизнес сенатора Тофита был напрямую связан с производством, поставками и продажей оружия. Он искусно разбросал свои сети, имея надежных людей в разных сферах американской иерархии спецслужб и министерства обороны: АНБ, ЦРУ, РУМО, Пентагона. И это была только верхушка айсберга империи Майкла Роджерса Тофита.
Сенатор очень хорошо знал Эндрю. Если тот позвонил ему на личный мобильный номер, значит, дело действительно срочное и не требует отлагательств. В свою очередь, Энди не хотел раскрывать все карты сразу, выдерживая необходимую в таких делах паузу. Его также беспокоили несколько неприятных вопросов, которые мог задать сенатор, а у Энди не было на них вразумительных ответов.