Пучков Лев
Операция 'Моджахед'
Лев Пучков
Операция "Моджахед"
Офицеры - 04
Аннотация
Он настоящий воин - этот изворотливый бесстрашный араб. Он не боится ни кровников-чеченцев, ни оперативников-федералов, его боевые операции железно просчитаны, а поэтому удачны. Словом, он настоящий профессионал, обезвредить которого под силу таким же профи. Сколько трудов потратила "Команда №9", чтобы выследить этого матерого террориста. Не раз он уходил из расставленных ловушек, словно издеваясь над бойцами команды. И сейчас он опять под прицелом, но, похоже, слишком поздно. Операция, организованная им, началась. Команде приходится вступать в неравный бой...
Некоторые события, описанные в книге, выдуманы.
Названия ряда населенных пунктов, учреждении и
организаций намеренно изменены. Изменены также многие
фамилии, встречающиеся в тексте.
Глава первая
СЕРГЕЙ КОЧЕРГИН
28 мая 2003 г., г. Моздок
Тепло. Птички щебечут. Травы благоухают с такой силой, что впору прямо здесь, на месте, открывать ингаляционный кабинет для товарищей с неустойчивой психикой. В общем - лето. Конец мая, отличный сезон для жителей Кавказа. Для всех жителей, без исключения. Одним удобно по "зеленке" шарахаться, мины к трассам подтаскивать и засады устраивать. Другим сподручно делать рейды и засады на те засады - без риска подхватить за ночь неподвижного лежания воспаление легких. Одним словом, хорошая пора, в известном смысле весьма продуктивная.
Сквозь гущу листвы пробился игольчатый солнечный лучик и боевым лазером впился прямо в веко Петрушина.
- Снайпер, - констатировал я. - Точно в глаз.
- У нас любой пацан белку в глаз бьет, - сообщил Вася Крюков. - И никто снайпером не обзывается. Просто так надо, чтобы шкуру не портить. А тут взял ствол в руки, саданул по нашим пару раз, его тут же завалили, а в отчете "уничтожили снайпера"...
- В такую пору только на сеновале валяться, - Петрушин, перестав жевать травинку, уклонился от назойливого луча и мечтательно зажмурился. - С какой-нибудь мясистой дояркой Машей...
- И чтобы жопа была - как четыре моих, - тотчас добавил практичный Вася. - Такая... Ну - такая... Короче, вечером шлепнешь, утром проснулся - а оно еще трясется...
Мы, уважаемые господа и дамы, тут не просто так валяемся, а службу несем. В засаде сидим. "Мы" - это группа боевого применения команды № 9: майор Петрушин, капитан Крюков и ваш покорный слуга - лейтенант Кочергин. В августе, кстати, ожидаем одномоментное "озвезденение": мне срок на старлея выходит, а Васе - на майора. Если доживем, придется крепко проставляться.
Те, кто с нами уже знаком, наверняка сейчас усмехнутся. В прошлый раз тоже все начиналось с засады. Но это не наша вина, просто так уж получается: если перефразировать известное изречение "кто ищет, тот всегда найдет" (читай дальше - на задницу приключение), можно с уверенностью утверждать "кто долго сидит, обязательно чего-нибудь высидит". Как та хрестоматийная Курочка Ряба яичко непонятного качества.
И мне, например, в данном случае совсем не смешно. Скорее, грустно. Грустно, потому что мы сидим в засаде не у вражьего села Ведено или в каком-нибудь подобном местечке, а в окрестностях Моздока - южного форпоста России. Это наша земля. В трехстах метрах правее нашей позиции шумит трасса федерального значения, мирные граждане спокойно катаются по ней в обе стороны. Моздок - прифронтовой город, ворота Кавказа, войск в нем немерено. Казалось бы, покажи на кого пальцем на улице, крикни: "дух!", в мгновение ока на фарш распустят... А на деле все не совсем так. Все сложнее и драматичнее...
- А вообще, на сеновале - не фонтан, - продолжал развивать тему сельский парень Вася. - Сено - оно колется. Трава - не сено. Сначала сушат. Сырое положишь - сгорит.
- Как сгорит, если сырое? - удивился Петрушин.
- Ну, это так говорят - "сгорит", - пояснил Вася. - Оно парит, преет, черное становится. Разворошишь - дым идет. Как будто изнутри горит. Поэтому траву надо сушить. А сухая - колется. Я пробовал. Если даже тряпку какую кинуть, все равно соломка протыкает. Деваха визжит, ее колет снизу. Да и сам... Гхм-кхм...
Тут Вася застенчиво потупился и прервал нить увлекательного повествования.
- Чего - "сам"? - не на шутку заинтересовался Петрушин. - Типа - упора нет, мягко?
- Да не, упор - это мелочь...
- А что не мелочь?
- Ну, это... Гхм... - Вася почесал нос и смущенно признался: - Ну, типа, ковыль, допустим, или репей туда встрянет... Гхм... Короче - бывает так, что хоть фельдшера кричи...
- Короче - членовредительство, - сделал вывод Петрушин. - Понятно. Тут, типа - романтика, слюни, все такое... И вдруг - репей! Да, это, наверно, неприятно.
- Ужас как неприятно! - Вася компетентно закивал головой. - Ужас... Поэтому лучше - на травке. Вот как мы сейчас лежим - милое дело! Тепло, день, комары не жужжат, птички поют, козявки всякие скачут...
- Ага, геморрагические клещи, - я счел нужным нарушить эту идиллию. Или энцефалитные. Что хуже - вопрос спорный. В Сибири - энцефалитные, у нас здесь - геморрагические. В обоих случаях высока вероятность летального исхода. У выживших зачастую наблюдается паралич и сумасшествие...
- Что ты имеешь в виду? - насторожился Петрушин.
- Сейчас у нас самый благоприятный период, - пояснил я. - Весна, начало лета. Вопреки расхожему мнению, клещи не сидят в засаде на деревьях и не сигают сверху на свою жертву. Любой индивид, знакомый с азами акарологии, скажет вам, что эти самые вреднючие клещи живут как раз в траве.
- Не в курсе насчет этой твоей акары, но клещей у нас навалом, беспечно отмахнулся Вася. - Особенно в начале лета. Море! С лесу домой приходишь, надо догола раздеться и осмотреться. А сзади пусть кто из мужиков посмотрит. Ну, где не видно. В меня сколько раз впивались - ничего! Жив, и не дурак вроде.
- Ты просто очень везучий, - я усмехнулся - общепризнанный мастер войсковой разведки Вася в быту на удивление наивен и прост, как сибирский валенок. - Если клещ присосался - это необратимый процесс. Инфекция уже поступила в кровь. То есть это в том случае, если клеш инфицирован. В общем, если прокушен поверхностный эпителий, клеща можно уже не снимать. Остается только ждать проявления симптомов по окончании инкубационного периода. Геморрагическая лихорадка - раньше, энцефалит - позже, примерно через месяц.
- Точно! - вспомнил Петрушин. - У нас в училище один тип дураком стал аккурат через месяц после того, как его клещ цапнул. Медик сказал: "клещевой энцефалит". Как сейчас помню.
Тут Вася радостно разулыбался и, ухватившись за понравившийся диагноз, продекламировал:
- Клещевой энцефалит - он ведь сразу не болит! Тихо прыгнет и укусит, через месяц - инвалид!
- А ты тут не на курорте, - разом посуровевший Петрушин толкнул распоясавшегося соратника в бок и озабоченно осмотрелся - как будто ожидал увидеть как минимум взвод ощетинившихся клещей, приготовившихся к атаке. Затем обернулся ко мне и попенял на вредность:
- А ты, профессор, мог бы и промолчать. Теперь я буду все время об этом думать. Между прочим, у меня уже полчаса задница чешется - как будто укусил кто...
- Давай заголяйся, - живо предложил Вася. - А то я уже забыл, как выглядит твоя жопа...
- Да пошли вы оба! - в сердцах буркнул Петрушин. - Хватит придуриваться, у нас тут дело...
Да, давайте о деле. Мы же тут в засаде.
Наш "засадируемый" - Алихан Межиев. Некогда подручный некоего Лечи Усманова. Лечи мы взяли в марте сего года по разработке "Черная вдова", и он благополучно сдал нам всех своих приспешников.
Мотивации сдачи приводить не стану, это больше в компетенции Петрушина. Но факт - сдал. Кое-кого отловили сразу же, а этого Алихана прошляпили. Он из низшего звена исполнителей, его специализация - организация транспортировки взрывчатки. То есть даже не убийца или собственно диверсант, а просто "технический персонал".
Лечи дал наводку по адресу временного нахождения Алихана - город Моздок. Мы сообщили территориальным представителям МВД, а когда те затеялись арестовывать этого товарища, его уже и след простыл. Примечательно, что информация была закрытого характера и отреагировали местные менты очень проворно: в обед получили наводку и спустя всего час поехали брать.