Вдруг, не-то периферийным зрением, а может даже затылком, Никита почувствовал движение сзади… Страшный удар в спину опрокинул его прямо на окровавленные тела. И только затем он услышал грохот выстрела. Браслет сработал, с опозданием, но сработал. Никита кувыркнулся в сторону, поскользнулся рукой в луже крови, но успел увернуться от второго выстрела. Двенадцатиграммовая резиновая пуля со стальным сердечником внутри, ударила в тело мертвого подростка, заставив его дернуться, словно он был еще живой. Тут только Никита увидел нападавшего. Белобрысый парень в джинсовой куртке, держал в руках странное оружие с четырьмя дырками вместо ствола, над ними горел красный огонек лазерного целеуказателя. Парень целился спокойно, словно в тире, готовясь выстрелить в третий раз. Травматический пистолет — догадался Никита. Какой-то звериный инстинкт кинул его на нападавшего. Одним прыжком. Навстречу третьему выстрелу. За доли секунды до спуска курка, он ухитрился развернуть корпус и резиновая болванка только чиркнула по плечу. Больно, но терпимо. В следующее мгновенье они столкнулись телами и не удержавшись на ногах полетели на пол. Парень двигался вяло и неуклюже. «Это я двигаюсь быстро!» — понял Никита. Мозг работал четко и ясно. Он уже видел второго анта, медленно, словно во сне, идущего к ним со стороны балкона. «Вот вы где прятались, суки!» Он с удивлением обнаружил, что не смотря на все кульбиты, так и не выпустил из рук свою дубинку. Места для замаха не было и он ударил противника рукояткой, раз, другой, третий… прямо выступающим из резины стальным сердечником… в лицо, в висок еще куда-то… куда, он не смотрел, так как на четвереньках понесся в сторону, избегая выстрела. Второй ант уже изготовился для стрельбы. Кувырок в сторону. Бабах. Очередная пуля мимо, прямо в обижено брякнувшее пианино. Этот парень, в красной бандане, драных джинсах и рокерской кожаной курточке. Лицо совершенно спокойно, глаза пустые, вместо разума — черная дыра.
Красный глазок целеуказателя, неотвратимо следовал за Никитой. Тот совершив гигантский прыжок с места, влетел в кухню, уйдя с линии обстрела. Позади грохнул запоздалый, бесполезный выстрел. По пути Никита сбил со стола всю посуду и врезался в холодильник с которого посыпались какие-то чашки и тарелки. Мгновенно развернувшись, он подхватил с пола опрокинувшуюся табуретку и прикрывшись ей словно щитом, ринулся обратно, чувствуя себя древнеримским гладиатором на арене Колизея. Не смотря на всю его скорость, «муравей» успел сделать еще один выстрел. На этот раз попал. Пуля угодила в правую ногу, чуть повыше колена. Нога мгновенно отнялась и подвернулась. Но Никита был слишком близко. Уже в падении, он со всего маху ударил врага, в голову. С такой силой, что кожаный ремешок порвался и палка вырвалась из пальцев. Сам еле, еле успел подставить руки, чтобы не врезаться головой в стену. За спиной, он услышал треск столика, вдребезги разнесенного, рухнувшим на него противником…
Тук, тук, тук — медленно бьется сердце. Действие браслета кончилось. Никита не помнил, сколько он так пролежал. Несколько секунд или минут? Он попробовал пошевелиться и застонал от боли. Все тело изломано. С левой стороны спины, куда попала первая пуля, кажется сломано ребро. Правая нога отказывается слушаться. Да и другие части тела в немногим лучшем состоянии, от многочисленных ударов о мебель и стены. Только голова, была на удивление, совершенно цела. В квартире стояла тишина. Дующий в балконную дверь ветер, развеял пороховой дым. Опираясь о тахту, Никита кое-как сумел подняться и оглядел поле боя. Первый ант лежал, там, где он его и оставил, спасаясь от пуль второго. Похоже, один из ударов стал смертельным… а может и не один. Второй разломав в падении столик, очевидно приложился головой о чугунную батарею. Признаков жизни он также не подавал, а вокруг головы растеклась небольшая лужица крови.