После этого разговора фон Буш потерял равновесие духа окончательно. Еще недавно фюрер осыпал его милостями за победы во Франции и, в начале войны с Советским Союзом, в Прибалтике. Ныне он отступал, открывая русским путь на Варшаву и Берлин. Войска Черняховского неумолимо продвигались на запад, охватывая полукольцом соединения 4-й армии. Фон Бушу было ясно: еще немного — и полукольцо сомкнется. Он неистовствовал, его трудно было узнать. Офицеры и генералы со страхом переступали порог его кабинета. Сам он стал вздрагивать от каждого телефонного звонка: не приходилось ждать благоприятных вестей ни с поля боя, ни из ставки фюрера. В ушах звучал приказ Гитлера: «Остановить наступление русских любой ценой!»
И Буш все-таки попытался выполнить приказ Гитлера. Для этого на чашу весов он бросил последний оперативный резерв — 5-ю танковую и 286-ю охранную дивизии, надеясь этими силами приостановить наступление 5-й гвардейской танковой армии, а затем и нанести контрудар.
Советская разведка своевременно доложила о выдвижении резервов противника. Сталин приказал вызвать к телефону ВЧ Василевского или Черняховского. Поскребышев, заранее позвонив из Москвы, предупредил, что Верховный будет на проводе через полчаса. Василевский в это время находился в пути к командно-наблюдательному пункту фронта. Черняховскому предстояло второй раз с начала операции вести переговоры с Верховным Главнокомандующим. В оставшиеся минуты он успел посоветоваться с ближайшими соратниками, попросил их быть рядом.
Ровно через тридцать минут зазвонил телефон. Присутствующие молча склонились над картами, командующий фронтом взял трубку:
— Генерал Чернов слушает.
— У аппарата Семенов. Здравствуйте! До нас дошли сведения, что противник из оперативного резерва выдвигает танковую дивизию в вашу полосу, так?
— Не совсем точно. К исходу двадцать седьмого июня командование группы армий «Центр» силами 5-й танковой и 286-й охранной дивизий заняло исходные позиции на рубеже Игрушки, Крупки в готовности нанести контрудар по передовым частям 5-й гвардейской танковой армии.
— Представляет ли серьезную угрозу контрудар Буша?
— Представляет, если не принять эффективные контрмеры. Ротмистров понес значительные потери, а в 5-й танковой дивизии противника наши разведчики насчитали более двухсот бронеединиц.
— Можете ли уверенно сказать, что вы приняли все необходимые меры для отражения контрудара?
— Товарищ Семенов, мы рассчитываем завтра с утра разгромить 5-ю танковую и 286-ю охранную дивизии противника и продолжим развивать успех.
— Как вы расцениваете действия германского командования в этой операции?
— Его педантизм и шаблонность в оперативном искусстве поставили группу армий «Центр» на грань катастрофы. Вместо быстрого отхода на тыловые позиции Буш втянул свои войска в затяжные фронтальные сражения. Это облегчает наши действия.
— Какие у вас прогнозы в отношении дальнейших намерений германского командования? — спросил Сталин и, не дожидаясь ответа, добавил: — Этот вопрос всех нас в Ставке очень интересует.
— Гитлеровскому командованию до выдвижения крупных резервов остается лишь затыкать опасные направления, ничего другого предпринять оно пока не в состоянии.
— Хорошо. Жду вашего сообщения о том, как будут развертываться события на рубеже Игрушки, Крупки. Желаю успеха. До свидания.
Черняховский думал о Буше. Добьется ли старая лиса разрешения у Гитлера на отвод 4-й армии? Если не добьется или отвод будет затянут, эта армия окажется в котле. Исходя из оценки противника, он внес в план ряд коррективов, чтобы обеспечить скорейшее ее окружение.
Воздушной армии Хрюкина была поставлена задача в момент развертывания резерва Буша — 5-й танковой и одной пехотной дивизии — в боевой порядок нанести по нему массированные удары, а танковой армии Ротмистрова, взаимодействуя с авиацией и артиллерией, разгромить эти дивизии и, продолжая развивать наступление, захватить переправы через Березину и овладеть городом Борисов. Но, к сожалению, соединения 5-й гвардейской танковой армии до исхода дня 28 июня были связаны боями в районе Крупки — Бобры, в сорока километрах восточнее Борисова.
Черняховский и его штаб принимали все меры, чтобы ускорить темп наступления общевойсковых армий и конно-механизированной группы Осликовского. Делалось все для того, чтобы главные силы фронта во взаимодействии с партизанами Белоруссии с ходу форсировали Березину и воспрепятствовали противнику занять оборону на ее противоположном берегу. От быстрейшего захвата и расширения плацдармов на Березине во многом зависел успех всей операции «Багратион».