— Мне пора спать, — попыталась она отвертеться.
Камерон взял ее за подбородок — волей-неволей ей пришлось посмотреть в его небесно-голубые глаза. Они прямо-таки излучали непреклонность.
— Что происходит? — осведомился он.
У Лекси пересохло в горле. Все напряжение этого бесконечного дня будто навалилось на ее плечи. Глаза Камерона сверлили ее насквозь. Она хотела отвернуться, но тело не повиновалось ей.
— Это тебя не касается, — прошептала она, высвободив подбородок.
— Ты собираешься зачать ребенка из пробирки. — Его слова прозвучали как утверждение. — Или ты уже это сделала?
— Я не намерена обсуждать это с тобой, — окрепшим голосом ответила Лекси. Она сделала шаг назад, будто пытаясь выйти из зоны его притяжения, спрятаться от его горящего взгляда.
Камерон шагнул к ней.
— Я уж позабочусь, чтобы это меня касалось, — заявил он. — И тебе придется объяснить мне, какого черта ты намереваешься дать жизнь незаконнорожденному ребенку.
Он схватил ее за локоть и потянул обратно к столу.
Лекси послушно сделала несколько шагов — кажется, его напор на нее подействовал. Она совсем забыла, что он и сам был рожден вне брака и никогда не знал своего отца. Лекси мягко опустилась на стул, Камерон сел напротив. Он быстро сгреб газету и швырнул ее в сторону. Лекси положила книги на стол.
— Теперь так… — начал Камерон, стараясь говорить спокойно. — Ты еще никому не успела об этом сказать?
По тому, как она прикусила губу, он понял, что угадал.
— Ты уже ходила… ты уже… — Он остановился.
После долгой паузы Лекси наконец произнесла:
— Нет. Но это не твое дело. — И она упрямо передернула плечами.
У Камерона камень с души свалился. Она не беременна. Еще нет. И никакого бросившего ее любовника не существует.
Лекси смотрела куда-то в сторону. Камерон чувствовал, что она вся напряжена.
— Скажи, зачем ты это делаешь? — спросил он уже более мягко.
Лекси внимательно изучала дубовую столешницу.
— Это мое дело.
— Я не собираюсь осуждать тебя.
Лекси медленно перевела на него глаза.
— Но я не понаслышке знаю о детстве без отца.
Она тихо вздохнула. Кажется, он не оставит ее в покое.
— Я хочу ребенка, — прошептала она.
Камерон был рад, что Лекси открылась ему, но боялся, что она в любой момент может снова ускользнуть. Преодолев смущение, он осторожно сказал:
— Вот почему ты приехала в Блоссом.
Лекси кивнула, разглядывая стену за его спиной.
— Я хочу вырастить своего ребенка здесь. — Она посмотрела на Камерона. — Блоссом — идеальное место для ребенка.
— Это я понимаю, — проговорил он. — Чего я не понимаю, так это искусственного оплодотворения.
Лекси грустно улыбнулась:
— Я ведь не замужем, Камерон. И не хочу выходить замуж, — уверенно добавила она. — К счастью, в наше время все эти сложности совсем не обязательны, чтобы дать жизнь ребенку.
Ни один мускул не дрогнул в лице Камерона. Но внутри у него все кипело. Для Лекси брак был всегда очень важен — настолько важен, что она предпочла разорвать их отношения, когда пришлось отложить свадьбу. И конечно, он помнил, как она мечтала о детях. Но такого он не ожидал.
— Это на тебя не похоже, — обронил он.
— Ты меня не знаешь. — Лекси с вызовом посмотрела на него.
— Я знал тебя.
— С тех пор много воды утекло, — перебила Лекси. Ее раздражение вырвалось наружу. — Я повзрослела, Камерон. Я знаю, чего хочу, и добьюсь своего. Мне нужен ребенок. И совершенно не нужен мужчина. — Она пожала плечами: — Выход очевиден — искусственное оплодотворение.
Камерон внимательно посмотрел на нее.
— Ты подумала о том, как твое решение отразится на ребенке?
— Это касается только меня.
— Но у твоего ребенка не будет отца.
— У него будет любящая мать.
Лицо Лекси застыло. Она в замешательстве смотрела куда-то в сторону.
— Отец важен для ребенка так же, как мать, — негромко сказал Камерон. — Мой отец бросил нас с матерью. Он знал, что она беременна, но ему не были нужны ни она, ни я.
— Это не одно и то же, — возразила Лекси.
— Почти одно и то же.
Лекси откинула кудри, которые падали ей на глаза. Она старалась обдумать ответ, медленно приглаживая волосы.
— Камерон, я хочу ребенка, — наконец произнесла она. — Мне жаль, что у него не будет отца. Но зато у него будет мать, которая вырастит его и внушит, что ему нечего стыдиться. Теперь к матерям-одиночкам относятся иначе, чем во времена твоего детства.
Камерон усмехнулся. Она поняла, что он с ней не согласен. Лекси вообще сомневалась, что сможет убедить его — слишком давно они были знакомы. По большей части люди в Блоссоме были добрые, однако нашлось несколько ревнителей нравственности, дразнивших Камерона ублюдком, а для его матери нашли слова еще похуже. Но это было тогда, сказала себе Лекси. Теперь нравы изменились.
— Ты даже не будешь знать имени его отца, — не унимался Камерон. — Так ведь?
Лекси покачала головой.
— Я должна буду заполнить документы на донора. Пока я ходила только на консультацию. В следующий раз мне дадут анкету и сделают анализы. Ну а потом операция.
Камерон задумался. Лекси — красивая женщина. Яркая, сексапильная. Наверняка у нее не было недостатка в поклонниках. От этой мысли у него похолодело внутри. Лекси в объятиях другого мужчины! Она должна принадлежать ему, и только ему.
— Но ты… — сказал он, стараясь справиться с дрожью в голосе. — Почему донор?
Лекси горько рассмеялась:
— У меня нет мужчины — такого, который бы для меня что-то значил. — Помолчав несколько секунд, она гордо вздернула подбородок и добавила: — И он мне не нужен.
— Почему? — невольно спросил Камерон.
У Лекси зарябило в глазах. Боже мой, да Камерон был живым ответом на собственный вопрос! Вызывающе взглянув на него, она промолвила:
— Когда-то я хотела выйти замуж. — Как бы ей хотелось, чтобы он любил ее — всегда. — Это оказалось ошибкой.
Камерон чувствовал себя так, как будто его ударили в солнечное сплетение.
Она сказала — ошибка. Внезапная догадка молнией сверкнула в его мозгу.
— Это из-за того, что произошло пять лет назад?
— Те события не имеют к этому никакого отношения, — оборвала его Лекси. Еще не хватало, чтобы он чувствовал себя виноватым. Ему не надо знать о том, что он задел ее за живое и что она до сих пор не может забыть обиды. — Теперь я другая. Вот и все. — Не давая ему возможности ответить, Лекси торопливо заговорила: — Слушай, я рада, что все тебе рассказала. Как гора с плеч. Мне по крайней мере не придется прятать от тебя мои книжки. — Ей стоило большого труда справиться с волнением. — К тому же, когда выговоришься, многое становится яснее для самой себя.
Да, она все делает правильно. Разрыв с единственным мужчиной, которого она любила, убедил Лекси в том, что лучше всего жить собственной жизнью. А для этого ей нужен ребенок. Она встала, взяв книги.
— Спокойной ночи.
На этот раз Камерон ее не удерживал. Лекси прошла в спальню, оставив после себя слабый аромат жасмина.
Рассеянно водя пальцем по сгибу газеты, Камерон снова и снова возвращался мыслями к их разговору. Какая решительность была в ее голосе, когда она сказала, что хочет иметь ребенка — и без всяких сложностей, связанных с замужеством!
А когда-то она хотела ребенка от него. Если бы они поженились — кто знает, может, у них уже был бы полон дом ребятни.
Но он выбрал другой путь — независимость, свобода от всяческих обязательств. Он предпочел одиночество.
Камерон отшвырнул газету и пошел в спальню.
Он лежал с открытыми глазами, следя за игрой теней на потолке, как вдруг увидел совсем другой путь — компромисс, который почему-то никогда не приходил ему в голову. И чем дольше он обдумывал этот путь, тем больше убеждался в своей правоте.
Из кухни доносилось ровное гудение электрической кофеварки. Камерон вышел из спальни, нисколько не отдохнувший после бессонной ночи. В дверях он остановился, улыбаясь: Лекси стояла у стола в шортах и топе цвета морской волны, который красиво очерчивал ее округлую грудь, оставляя обнаженными плечи. Усталость как рукой сняло.