— Уйди на хер! — заорал Казаков и несколько раз пнул животное по гладкому черепу кованой подошвой правого ботинка. С таким же успехом можно было бить по бетонной стене.
Удары, способные проломить голову человеку, ничуть не подействовали на Чужого. Продолжая держаться оснащённой роскошными когтями «ладонью» за ногу лейтенанта, зверь перебросил вес своего туловища на задние лапы, взмахнул хвостом, и его острый наконечник ударил в металл в сантиметре от лица Казакова, выбив искру.
Человек продолжал рваться наверх, но животное было слишком тяжёлым, а его хватка — слишком сильной. Совсем рядом от спины Казакова несколько раз щёлкнули внутренние челюсти Чужого. Лейтенант матерился на чём свет стоит.
Конструкции, поддерживающие здание, с угрозой затрещали. Они и так были разломаны взрывом, а тут ещё дополнительная нагрузка… Ещё минута — и металл не выдержит. Помог быстроногий Бишоп.
Андроид, прекрасно зная, что зверь не будет на него реагировать как на живое существо, но только как на досадную помеху, сумел ухватить Чужого за кончик длинного шипастого хвоста и как следует дёрнуть. Зверь повернулся, плюнул в Бишопа струёй кислоты, но, к счастью, разъедающая жидкость пролетела мимо синтетика.
И тут воздушные переплетения стальных рам сломались.
Маша, наблюдавшая со стороны, увидела, как на снег медленно-медленно обрушиваются поддерживающие цилиндр жилого строения конструкции, как Чужой, разжав хватку, летит в громадный сугроб, а вслед за ним туда же падают лейтенант Казаков и андроид.
«Конец, — подумала Семцова. — Добегались. Гильгофа лично пристрелю!»
Чужой выбрался из снежного завала на удивление быстро. Встряхнулся, как собака, возмущённо пискнул и шарахнулся в сторону — оседавшее здание базы грозило его придавить. Спустя несколько секунд из сугроба вынырнул Казаков и оказался лицом к лицу со стоящим в трёх шагах животным.
— Кыш отсюда, скотина! — Лейтенант, похоже, не потерял самообладания, сделав то, что обычно приводит в краткое замешательство любого зверя. А именно — начал кричать.
Маша предполагала, что у Чужих очень нежный слуховой аппарат, они наверняка побаиваются резких звуков, и оказалась права — чёрная тварь отскочила на пару шагов. Осознав, что особой угрозы нет, Чужой замер в атакующей позе: лапы широко расставлены, верхние конечности выпрямлены, как и несколько пар щупалец с присосками, хвост напряжён и украшающий его шип с ядом направлен в лицо человеку…
— А теперь, — Семцова услышала резкий скрипучий голос Гильгофа, — наш приятель отойдёт назад. И без всяких разговоров!
Дальнейшее поведение Чужого привело Машу в полное изумление.
Чудище, на лакированном панцире которого ещё поблёскивали последние отсветы отгоревшего заката, действительно сделало десяток шагов назад, скрючилось, убрав щупальца, и замерло.
— Лейтенант, где Бишоп? — Доктор Гильгоф безбоязненно подошёл совсем близко, ничуть не обращая внимания на Чужого. — А, вот вы где, милейший! Выкапывайтесь из сугроба и идём домой,
— Сдуреть… — громко вздохнул Казаков. — Я уж думал — всё, пи… конец, в смысле. Как это у вас получилось, Вениамин Борисович?
Маша, глянув на Гильгофа, увидела в его руках какой-то небольшой прибор, очень похожий на примитивный комплекс дистанционного управления. На пульте горели зелёные индикаторы.
— Всё объясню, когда окажемся в тепле, — отрезал Гильгоф. — Не бойтесь, животное вас не тронет. Идём в вездеход. Господин лейтенант, да на вас смотреть страшно! Глаза будто у покойника.
— По вашей милости, доктор, я едва им не стал, — хмыкнул Казаков. — А действительно холодно. Пошли внутрь…
Зимние ураганы на Сцилле, как выяснилось, имели привычку начинаться с внезапного шквала и частых снежных зарядов, изо всех сил лупивших по бортам транспортёра. Приземистая машина, отъехавшая подальше от зданий базы и укрывшаяся между торчащими скалами, заметно вздрагивала и покачивалась.
Чужой, не трогавшийся с места, пока люди преодолевали расстояние от жилого корпуса до вездехода, при первых сильных порывах ветра поднялся, покрутил головой, точно оглядываясь, и скрылся в недрах S-801. Возможно, он решил вернуться в пещеру-склад и снова впасть в спячку, раз уж охота выдалась такой неудачной.
Едва оказавшись в машине, госпожа консультант, изнервничавшаяся за последние сорок минут, чисто машинально глянула на свой прибор-«помощник». В салоне транспортёра было плюс двадцать пять градусов. Хорошо-то как… За бортом трещал семидесятиградусный мороз и начинала мести вьюга.