Доктор Бломе не был под судом. Почему же Шрайбер так много говорил о докторе Бломе в своих показаниях? "Во время своего визита Бломе сказал мне, что он может продолжить свою работу в альтернативной лаборатории в [Гераберге, Тюрингия], - сказал Шрайбер, - но она еще не завершена. Для этого потребуется несколько дней или даже несколько недель, а до этого времени он должен иметь жилье". Он добавил, что если бактерии чумы будут использоваться в условиях, когда военные действия будут проходить в непосредственной близости от границ Германии, когда части Красной Армии уже будут находиться на немецкой земле, то, конечно, необходимо будет обеспечить специальную защиту войск и гражданского населения. Необходимо было создать сыворотку. Здесь опять было упущено время, и в результате всех этих проволочек реализовать идею так и не удалось".
Были ли показания Шрайбера направлены против доктора Курта Блома из какой-то личной неприязни или вендетты? Выступая на свидетельской трибуне, Шрайбер также назвал ряд других врачей Рейха, ни один из которых не был привлечен к суду. Помимо того, что Крамер и Хольцлер были названы организаторами экспериментов по замораживанию, Шрайбер заявил, что некий доктор Динг "искусственно заражал [узников KZ] тифом, используя зараженных тифом вшей", а "талантливый хирург" доктор Карл Гебхардт "проводил операции на черепе русских военнопленных и через определенные промежутки времени умерщвлял их, чтобы наблюдать за патологическими изменениями". Шрайбер показал, что "подсудимый Геринг приказал провести эти эксперименты " и что "рейхсфюрер-СС Гиммлер любезно предоставил испытуемых для экспериментов". Однако в непропорционально большом объеме своих показаний Шрайбер вернулся к теме , посвященной исследованиям доктора Блома по чуме для Рейха.
Доктору Хансу Латернзеру была предоставлена возможность провести перекрестный допрос свидетеля. Латернсер спросил Шрайбера, были ли подготовлены его показания для российского помощника прокурора. Шрайбер ответил отрицательно.
"Было ли Вам обещано какое-либо преимущество за подготовку этого отчета?" спросил Латернсер.
"Нет, мне ничего не обещали. Я бы не позволил кому-либо предоставлять мне преимущества", - сказал Шрайбер.
"Ну, допустим, что такая дьявольская идея, как использование бактерий, действительно существовала. Не подвергнет ли это ваши войска серьезной опасности?" спросил Латернсер.
"Не только наши войска, но и весь немецкий народ; ведь беженцы двигались с востока на запад. Чума очень быстро распространилась бы по Германии".
"У меня еще один вопрос, свидетель. Вы когда-нибудь записывали свои возражения против этой бактериологической войны?" спросил доктор Латернсер.
Шрайбер ответил: "Да, в меморандуме, который я уже упоминал".
Д-р Латернсер спрашивает: "Когда вы представили этот меморандум?".
"В 1942 году; могу я теперь..."
"Достаточно", - прервал его Латернсер. Он уличил Шрайбера во лжи. "Конференция состоялась в июле 1943 года!"
У Латернсера больше не было вопросов. Трибунал объявил перерыв. Возможно, смущенные тем, что их главный свидетель был уличен во лжи, русские не стали вызывать Шрайбера снова. Доктор Александер предпринял еще одну попытку допросить его, и опять безуспешно. Русские извинились, но доктор Шрайбер уже был доставлен в Москву. Это было любопытное событие, но кое-что из странных показаний Шрайбера все же получилось. Через два дня в центр военной разведки армии США в Дармштадте, где Бломе был нанят в качестве постового врача, въехала военная машина. Доктор Бломе был арестован и доставлен в тюремный комплекс в Нюрнбергском дворце правосудия. В "конфиденциальном отчете об изменении статуса" он теперь значился как заключенный, содержащийся под стражей в отряде внутренней безопасности 6850, Нюрнберг, где полковник Бертон Андрус исполнял обязанности коменданта тюрьмы.
Обстоятельства изменили дальнейшую судьбу Блома. Он был исключен из списка "скрепок" и включен в список обвиняемых, которым предстояло предстать перед судом на предстоящем Нюрнбергском процессе над врачами.