Идея доктора Грина о психохимической войне окажет глубокое влияние на будущее химического корпуса армии США, а также существенно повлияет на направление деятельности новейшей гражданской разведывательной организации в Вашингтоне - ЦРУ. У этого агентства были большие деньги и большие идеи. Для ЦРУ использование наркотиков для обездвиживания людей имело гораздо более широкое применение, чем просто на поле боя, и Агентство приступило к разработке собственных программ. Фриц Хоффманн и Л. Уилсон Грин оказались в центре растущего сотрудничества между Химическим корпусом и ЦРУ. Вскоре к ним присоединились и специалисты по биологическому оружию из Кэмп-Детрика. Эта конкретная программа по созданию биологического оружия, которой руководила группа под названием "Отдел специальных операций" (Special Operations Division, или SO Division), была подпитана операцией "Скрепка" и стала одной из самых противоречивых и совместных в истории ЦРУ.
Прошло полтора года с момента опубликования отчета Мерка об угрозе биологического оружия, и благодаря притоку средств из Конгресса Кэмп-Детрик был превращен в современный центр исследований и разработок биологического оружия. Армия приобрела 545 акров земли, прилегающей к территории, которая раньше называлась "Зона А", и создала новую зону, получившую название "Зона Б", где проводились первые послевоенные полевые испытания с использованием пыльников и шлангов для распыления . Во время войны опасные патогены, такие как сибирская язва и вирус "X", испытывались и культивировались в лаборатории микробов Детрика - примитивном деревянном здании, покрытом черной брезентовой бумагой и прозванном учеными Черной Марией . Во время войны на лужайке перед лабораторией стоял промышленный котел, использовавшийся для ферментации. Теперь же, учитывая объем работ, запланированных на ближайшее время, Детрику требовалась аэрозольная камера, которая была бы больше и лучше всех подобных ей в мире. Работа по проектированию такого сооружения была поручена бактериологу доктору Гарольду Бэтчелору.
Британские коллеги Детрика из Портон-Дауна имели отличную камеру, но в ней помещались только две-три мыши. Бэтчелор придумал чудовищную сферическую камеру объемом один миллион литров, названную "Восьмой шар" , по форме напоминающую гигантский мяч для гольфа и удерживаемую в вертикальном положении железными "ножками". Чикагскому заводу мостов и железа было поручено построить "Восьмиугольник" в соответствии со спецификациями, обеспечивающими его герметичность и бомбонепроницаемость. Восьмиугольник должен был иметь иллюминаторы, двери, люки и стальные стенки толщиной в полтора дюйма.
Внутри Eight Ball воздушные потоки имитируют погодные системы, при этом ученые снаружи контролируют температуру внутри в диапазоне от 55 до 90 градусов по Фаренгейту. Влажность внутри "восьмерки" может колебаться в пределах от 30 до 100%. Такая современная система контроля окружающей среды позволит ученым Детрика понять, как аэрозольные биологические агенты будут действовать на разных высотах на открытом воздухе. Сфера весит более 131 тонны и имеет высоту четыре этажа. Подиум вокруг центра сферы позволит ученым наблюдать через иллюминаторы за сидящими внутри испытуемыми, подвергающимися воздействию самых опасных микроорганизмов в мире. Чикагский завод мостов и железа согласился на поставку в 1949 году.
Закончив проектирование камеры, доктор Бэтчелор подготовился к поездке в Германию. Там находился важный немецкий ученый, с которым как раз сейчас можно было побеседовать. Это был человек, который знал о биологическом оружии больше, чем кто-либо другой в мире. Особенно хорошо он разбирался в оружии бубонной чумы.
Этим врачом был доктор Курт Бломе, бывший заместитель генерального хирурга Третьего рейха. На Нюрнбергском процессе врачей его только что оправдали за военные преступления. Теперь он снова попал в список "Скрепки".