- Здравствуй, мальчик. Ну, как ты тут без меня?
Какой знакомый голос. Бренда?!
- Бабушка?!
Она стоит рядом со мной и тоже опирается локтями о решетку ограды. Только мне чтобы подпереть подбородок приходится наклоняться, а ей в самый раз.
- Симпатичная девочка, правда?
- Откуда ты…
- Она была такой, когда тебе было восемнадцать.
- Что ты имеешь…
- Тебе всего-то надо было немного подождать, а потом все бы могло случиться. Оттуда сверху все так хорошо видно.
Гляжу на неё во все глаза и не понимаю ничего. Не привидение, настоящая, живая Бренда.
- Ей так хотелось выйти в восемнадцать лет замуж, родить детей. А теперь что? Тебе скоро сорок, ей скоро тридцать. Два несчастных человека. Оба одиноки. Я жалею, что рано ушла. Не думала, что ты будешь так безрассуден, ты мне казался таким сильным. Оказывается, я ошибалась.
- Прости меня, бабушка.
- Да нет. Не за что тебе просить у меня прощения. Только глупые родители пеняют детям на то, что те не оправдали их ожиданий. Что случилось, то случилось. Просто жалко вас обоих. Ничего. Может все еще сладится. Сын у тебя хороший. У вас как раз такой сейчас бы и был, если бы вы вовремя встретились.
- Ты хочешь сказать, что где-то есть женщина, с которой я мог встретиться намного раньше?
- К тому все шло, мальчик. Но когда ей было девять, когда она была вот такой, как ты сейчас видишь, ты сделал тот шаг, за который до сих пор так себя казнишь. Теперь вам трудно будет найти друг друга.
- То есть она намного моложе меня?
- На девять лет, Северус. Это нормально. Тебе надо было просто потерпеть.
- Минимум девять лет? Да как я могу быть уверен, что это для меня было лучше. И для неё, если уж на то пошло?
- Знаешь, она и в шестнадцать была очень рассудительна. Вам уже тогда нашлось бы, о чем поговорить. Но дело не только в этом. Я же говорю, оттуда все очень хорошо видно. Сверху земная жизнь выглядит как ковер. Каждая нить - судьба. Где-то они сплетаются вместе, где-то пересекаются, где-то идут параллельно, вроде бы совсем рядом, а не соединятся никак. Ваши нити сходились и должны были, соединившись, продолжить очень красивый узор. Но люди не куклы, у них есть воля, свобода выбора. И ты сделал выбор. И в узоре появился неаккуратный узел. Он там так и останется, потому что это в прошлом, такие узлы вообще редко можно распутать. Что сделано, то сделано. Так что ты не кори себя зря, твой узел далеко не единственный. Просто иди дальше. Найди в себе силы продолжить узор. А то все топчешься на месте.
- Она уже давно с другим.
- Я же сказала. Вы оба одиноки. Она тоже топчется на месте. Ждет тебя. Если ради себя не хочешь двигаться, так хоть ради неё. И ради сына, если уж на то пошло.
- Бабуль, ты ж говоришь сверху все видно. Это не мой сын. Ты-то прекрасно это знаешь.
- Не мели вздор! Вроде такой рассудительный мальчик, а иногда скажешь, прости Господи. Мой сын, Рональд, когда был школьником, иногда говорил: «Сказал, как в лужу пернул!» Я его одергивала, конечно, но вот именно это ты периодически и делаешь. По-другому не скажешь. Разумеется это твой сын. Ты же называл меня бабушкой, думаешь, я не видела? Не обязательно что-то говорить вслух, чтоб оно существовало. То, что твой отец не был мне сыном, отнюдь не помешало тебе стать моим внуком.
- Бабушка, а почему ты раньше не приходила?
- Сперва была очень обижена. Забавно, не думала, что там можно обижаться. Потом рассержена. А потом ты должен был сам выбраться. Есть определенные правила, которым лучше следовать. Мне бы и сейчас лучше не приходить.
- Почему же ты пришла?
- Соскучилась я, глупый. Да и потом устаешь на тебя смотреть. Оттуда сверху ты похож на тигра, который хочет сбежать из клетки. Дверь не заперта, но он не замечает и настойчиво бегает кругами, воет, рычит и пытается то грызть прутья, то рыть подкоп в бетонном полу. Подумай об этом. Ну ладно, мне пора. Карусель останавливается.
Я совсем перестал смотреть в ту сторону. Отвлекся. Я давно не вспоминал о Бренде, это было слишком больно. И кольцо. Мне было стыдно за потерянный подарок. Теперь я не мог наглядеться на неё. Она была точно такая, как я её помнил. Когда она сказала, что карусель останавливается, я машинально посмотрел туда, Мелори сидел на олене в гордом одиночестве. Девочка исчезла, из-за этого серая в яблоках лошадь показалась мне удивительно одинокой. Чертовщина какая-то. Я уже хотел спросить у Бренды, что все это значит, как вдруг…
- Какой у вас симпатичный сын. Хорошо, что вы с ним гуляете. Мой сын совсем заработался, внука моего, своего сына почти совсем не видит. Все деньги зарабатывает.