* * *
Сколько же можно?! Чего я только на этой заразе не перепробовал. Как её распатронить?! А тут еще маньяк этот. Ненавижу его награды. Это еще хуже, чем наказание. Почему я всякий раз должен испытывать чувство ненависти к себе и стыд за то, что приходится делать? Неужели нельзя хоть один раз наградить не женщиной?! И ведь знает, что не хочу… Мерзавец!!! Мерлин всевеликий, самое ужасное, что я сам в этом виноват! Сам, пенять не на кого. Если бы не то, что он прочел тогда в моем сознании… О, он нашел беспроигрышный способ заставить меня ненавидеть и презирать себя. И награда, и наказание одинаково постыдны и отвратительны. И когда-то я сам хотел такой награды. Нет, неправда, не хотел. Думал, что хочу. Неужели за одну единственную ошибку надо платить так долго?! Когда я, наконец, перестану платить?! Когда конец этому долгу?!
Скоро Рождество. В этом году оно будет совсем не такое, как последние восемнадцать лет. Не будет ни глупых студентов, ни ёлки в Большом зале, ни пакета сластей от Дамблдора. Странно, меня всегда бесил этот кулек с конфетами, а сейчас кажется, что без него хоть вешайся. Нет, хоть травись. Я все-таки Мастер Зелий. И Дика не будет. В прошлом году я получил настоящие подарки, чуть ли не первое Рождество за всю мою жизнь было с подарками специально для меня. Я переживу без них, разумеется, переживу, столько лет обходился без этого. Посижу до полуночи с книгой, выпью стакан глинтвейна, мне будет покойно. Чем не праздник, если подумать.
* * *
Скоро Рождество. Надо отпраздновать его как следует. Во-первых, надо уехать на каникулы из школы. Во-вторых, посажу Мелани на метлу и свожу в Бредли. Деми говорит, папа там живет, никуда не уехал. Уходит редко и, как правило, ненадолго. У нас будет семейное Рождество. В этом году еще без мамы, но уже втроем. Кольцо положил на самое дно ладанки, чтоб всегда было под рукой. Но папе о нем говорить не буду. Рано еще. Вот найду маму, тогда и отдам, пусть ей подарит. Регулярно упражняюсь в легилименции. Папа мне говорил, что можно так подсмотреть, что человек почти ничего не почувствует. Этому надо научиться, а то не видать мне сознания Поттера как уха от селедки. Пока получается не очень-то. Но поскольку дел у меня меньше, чем в прошлом году, я могу отдавать этим тренировкам и колдомедицине больше времени. Чую я, мне это понадобится.
* * *
Вот теперь я сомневаюсь, что отец привиделся мне в бреду, потому что эта странная фраза про покойников, похоже, имеет смысл. Сегодня я обнаружил в своей лаборатории призрак директора Дамблдора. Чем не недавний покойник? А значит, доверять ему не следует. На всякий случай разговор с ним запишу сюда. Чтоб ничего не забыть. Я по-прежнему не думаю, что директор Дамблдор был плохим человеком. Но мне кажется, его отношения с отцом были далеки от безоблачных. Обнаружил я его зависшим над моим рабочим столом.
- Здравствуй, Дик.
- Здравствуйте, сэр.
- Называй меня Альбус, мальчик. Оно мне привычнее. А я тебе уже не директор.
- Хорошо, Альбус.
- Ты неплохо здесь устроился. Когда-то у Северуса тоже была своя тайная комната, где он все свободное время проводил за исследованиями.
Я промолчал, потому что помнил о предостережении. Надо говорить поменьше. Так оно безопаснее. К тому же, на мой взгляд, это замечание не требовало ответа.
- Это он тебя надоумил?
- Я всегда думаю сам…Альбус.
Все-таки мне трудно называть призрак директора просто по имени.
- Как ты относишься к Северусу?
Сложно было решить, что ответить на такой вопрос. В конечном счете, я решил просто пожать плечами.
- Ты сказал сортировочной шляпе, что он тебе нравится.
- Может, и сказал.
- Почему же не хочешь повторить это вслух?
- Зачем?
Призрак выглядел озадаченным, а я, чувствуя, что перехватил инициативу, развил свою мысль:
- Мои симпатии и антипатии не касаются никого, кроме меня и тех, на кого направлены мои чувства. Моя симпатия к профессору Снейпу касается только меня и профессора Снейпа. Вам не должно быть до этого дела.
- Это я отправил Северуса передать тебе письмо. И надеялся я именно на то, что он понравится тебе.
- Ну и что? У вас не было никакой гарантии, что что-либо произойдет. А если бы и были, межличностные взаимоотношения все равно касаются только тех, кого они касаются. А вас вообще ничего касаться уже не должно, потому что вы умерли.
- Сурово, - усмехнулся призрак. - Ну, уж во всяком случае, моя смерть меня касается, с этим ты не станешь спорить, не так ли? А учитывая, что убил меня Северус, я хотел бы знать, как ты относишься к этому его поступку.