— Пока будем держать курс на Ярославль…
«Обстреляют, не обстреляют?..», — размышлял Ермолай.
Судя по всему, самолет набрал нужную высоту, линию фронта определенно миновали.
«Ярославль… А дальше?..» — в полудреме размышлял.
Все тело от нагрузки, да и ранений и травм, неприятно ныло…
Москва,
штаб-квартира ГРУ ГШ Красной армии…
Майор Истомин получил от дежурного по Управлению информацию о загрузке в Ленинграде самолета с бортовым номером 13 и успешном вылете.
Чтобы узнать, как преодолел борт занятую немцами территорию, майор позвонил в штаб Калининского фронта. Ему сообщили: борт 13 благополучно прошел зону ответственности фронта. Истомин взглянул на часы. Судя по времени в полете, борт находится где-то в районе Ярославля.
«Так. Начало операции «Театр» прошло удачно», — решил довольный майор.
В хорошем настроении направился на доклад к руководству…
А сон все не шел и не шел. В голове Ермолая бродили самые разные мысли, ведь он был в своем родном городе.
Промелькнуло детство и юность… папа, мама…
«Нужно будет как-то мамочке черкнуть письмо», — подумал.
Вспомнилась работа, Коваль… Вот в памяти возникла Иринка, Ципок, Мила…
Ленинград,
Комендантский аэродром…
Ночь. Где-то далеко периодически возникают сполохи, очевидно, бьет артиллерия. А у аэродромовской проходной тишина. В окошке деревянной проходной брезжит слабый свет, вероятно, коптит керосиновая лампа.
Вот к проходной подходит женщина в пальто и с сумкой в руке. Прислушивается, оглядывается по сторонам. Стучит в окно. Из проходной доносятся некие звуки. Открывается дверь и выглядывает полная женщина в телогрейке.
— Чего тебе, баба? — недовольно спрашивает. — Давай проваливай, не положено тут.
— Замерзла я совсем, пусти погреться, — жалостливо изрекает незнакомка. — У меня продукты есть, есть и выпивка. Пусти на пару часиков согреться, а потом я уйду.
Женщина в телогрейке две-три секунды думает.
— Пусти, женщина, — едва не плача, просит незнакомка, — ведь околею я тут на ветру.
— Ладно, проходи.
Пятнадцатью минутами позже…
За столом сидят две женщины, распивают спиртное и закусывают.
— …Неужели сейчас к вам прилетают самолеты? — спрашивает женщина в пальто.
— Летают, — отвечает собеседница в черной телогрейке.
— Так блокада! Откуда они летают? Да и зачем? И с чем?
— Вестимо откуда, летают с Большой земли. Вот сегодня днем загрузился коробками, ночью и улетел…
Ермолай проснулся и увидел в иллюминатор голубое-голубое небо. Вдали и внизу клином летела стая птиц.
«Интересно, — подумал Ермолай. — Похоже, журавли перебираются на зимние квартиры в южные края».
Взглянул на часы, они показывали семь часов утра.
«Ого! — воскликнул. — Хорошо я поспал!» — поднялся, потянулся, немного размял кости.
Вчерашнюю усталость как рукой сняло, настроение тоже было отменное.
Осматривая груз, Сергеев немного прошелся по салону. После этого постучал в дверь к летчикам.
Когда дверь отворилась, Ермолай изрек:
— Всех приветствую. Где мы летим?
— Мы приближаемся к Уральским горам, — ответил один из пилотов. — Где-то примерно через час приземлимся на дозаправку в Свердловске.
— А дальше?
— Конечный пункт у нас Новосибирск.
«Новосибирск!?» — удивился Ермолай, выдавил:
— Ясно. Кипяточку мне для чая не выделите?
— Выделим, лейтенант…
Узнав, что они будут находиться несколько часов в Свердловском аэропорту, Ермолай решил от дежурного по аэропорту позвонить в свое хранилище Молевой. Настроение поднялось, вспомнились стихи Есенина в музыкальном исполнении своего заместителя.
Весело пропел про себя:
Но вскоре, подумав, что он участвует в секретной операции, и что Истомин этого наверняка не одобрит, а может даже и накажет, решил этого не делать.
Заправка топливом в аэропорту «Кольцово» продлилась два с половиной часа.
После этого их самолет натужно поднялся в небо и взял курс на столицу Сибири…
Пушкин, Ленинградская область…