Я мало касался важной немецкой морской «Ультра», которая почти полностью входила в компетенцию адмиралтейства в Лондоне. В Брисбене мне впервые рассказали о той роли, которую сыграла эта информация в войне на Тихом океане. Теперь нельзя считать полной историю боевых действий на море во время второй мировой войны без упоминания об информации, которой пользовались командующие военно-морскими силами союзников. Именно эта информация была исходной точкой сражений в воздухе и на море на Тихоокеанском театре войны.
Адмиралу Нимицу пришлось в первые три месяца после его назначения провести две решающие операции. Первую он провел после того, как из перехваченных радиограмм стал известен японский план захвата Порт-Морсби в Новой Гвинее, в результате чего японцы рассчитывали овладеть базой для дальнейшего наступления на Австралию. Японский план предусматривал обход Новой Гвинеи путем продвижения далеко на восток — к Коралловому морю, а затем к Порт-Морсби. Этот план был добыт 17 апреля 1942 года и передан адмиралу Нимицу, получившему приказ двинуть свои корабли для противодействия угрозе и в начале мая провести сражение в Коралловом море. Это сражение не принесло решающей победы, но продвижение японцев к югу было остановлено и угроза Порт-Морсби устранена. Сражение показало американцам, какую форму примут будущие бои на Тихом океане: они будут вестись не между кораблями, а самолетами с авианосцев.
Позднее, в мае, перехваченные радиограммы показали, что большой японский флот двинется для захвата острова Мидуэй, который считался стражем Гавайских островов. В одной из радиограмм ставилась задача «втянуть в бой главные силы американского флота и уничтожить их по частям». Кроме того, мы узнали, что будет совершено нападение на Алеутские острова с целью отвлечь американцев на север и открыть путь на Мидуэй. В состав японского флота входило мощное авианосное ударное соединение под командой адмирала Тинти Нагумо. Адмирал Нимиц знал, что ему предстоит вступить в бой со значительно превосходящими силами противника.
Японский флот двинулся к Мидуэю 27 мая, ровно через три недели после того, как Нимиц получил сведения о намерениях японцев. В результате американскому адмиралу удалось избежать западни, не допустив оттягивания своих кораблей на север. Сражению за Мидуэй предстояло стать поворотным пунктом в войне на Тихом океане. Оно велось почти полностью самолетами; фактически победу Нимицу принесли пикирующие бомбардировщики, уничтожившие все авианосцы Нагумо и тем самым лишившие японский флот наступательной мощи.
Но именно эта важнейшая радиограмма вызвала нарушение секретности в войне на Тихом океане, которое чуть не погубило все дело. Некий журналист каким-то образом пронюхал эту историю и опубликовал сообщение о том, что японская шифрованная радиограмма была разгадана. Черчилль мгновенно реагировал на этот суровый урок, и меры сохранения тайны о раскрытии нами этого важнейшего шифра, который был одним из вариантов «Энигмы», применявшихся японскими военно-морскими силами, стали еще строже, чтобы не допустить повторения таких случаев.
Из Лондона в Вашингтон поступил еще один протест по поводу того, что американцы сбили самолет главнокомандующего японскими военно-морскими силами адмирала Ямамото. «Ультра» раскрыла точное время его прибытия самолетом для инспектирования одной островной базы. Воспользовавшись этой информацией, американцы сбили самолет Ямамото. Его гибель оказала огромное влияние на моральный дух японцев, но эта акция проводилась без должного обеспечения секретности полученной информации. Как и адмирал Дениц в Германии, японцы, к счастью, не верили, что их самые секретные шифры разгаданы, и допущенные ошибки не причинили нам вреда. Однако, если бы у японцев появились новые основания усомниться в сохранности их шифров, мы оказались бы в трудном положении.