— Ты даже имени моего толком не запомнил! — раздражённо бросила Лада, когда они тренировались «правдоподобно» рассказывать о своих отношениях.
— А ты трижды перепутала мою дату рождения, — парировал Саша. — Так кто из нас безответственный?
Максим только хохотал, наблюдая за их перепалкой:
— Да вы и без фиктивного брака как настоящая пара: ругаетесь, а глаза горят.
Лада вспыхнула, Саша покраснел, но спорить не стали.
Чтобы проверяющих не смутили расхождения в «легендах», Лидия Михайловна составила для всех таблицу: любимые книги, привычки, даты, даже нелепые мелочи вроде «какой чай пьёт вечером».
— Наука — наукой, — строго сказала она, — но, если вы не знаете, кто из вас храпит, а кто терпеть не может гречку, — вас раскроют в два счёта.
Максим шутил, Саша ворчал, Лада упрямо доказывала, что её память лучше, чем у всех остальных, а Фомин молча сидел, отмечая про себя, как странно быстро эта игра превращается в реальность.
А вот с Аскаром была беда.
— Ну хоть кого-то ищи! — воскликнул Саша, уже сорвавшись.
Аскар спокойно отставил кружку.
— Время ещё есть.
— Да какое время?! Месяц! — кричал Максим.
— Если не получится, значит так и должно быть, — спокойно сказал Аскар. — У каждого свой путь.
Пётр смотрел на него и понимал: именно эта бесстрастность тревожит сильнее всего.
Фомин возвращался вечером домой усталый, но мысли о Лизе и Ладе не отпускали. Всё это казалось каким-то фарсом: взрослые люди изображают семейность ради науки. Но внутри сидела другая мысль — о нём самом. Он никогда не умел заводить разговоры с женщинами, а теперь от него требовалось не просто заговорить, а жениться.
Он уже доставал ключи у своей двери, когда услышал детский смех из соседней квартиры. Дверь распахнулась, и на пороге появилась Екатерина — его соседка. Высокая, с усталыми, но теплыми глазами, она держала на руках маленькую дочку. Девочка обняла мать за шею и что-то быстро рассказывала про рисунок из детсада.
— Добрый вечер, Пётр Петрович, — улыбнулась Екатерина. — Опять допоздна?
Фомин смущённо кивнул.
— Работа, — коротко ответил он.
Екатерина всегда вызывала у него странное чувство: одновременно тепло и страх. Он знал, что она одна воспитывает ребёнка после смерти мужа, но никогда не решался завести разговор дольше пары вежливых фраз.
В этот раз он задержался.
— Екатерина… — Пётр замялся, — можно, я как-нибудь позову вас на чай?
Она посмотрела на него внимательно и мягко кивнула:
— Думаю, мы оба заслужили чашку чая. Заходите завтра вечером.
Суп
На следующий вечер Пётр долго стоял у своей двери, собираясь с духом. Казалось, что позвонить в соседскую квартиру труднее, чем защищать диссертацию. Наконец он заставил себя нажать на звонок.
— Заходите, — раздался голос Екатерины.
Она открыла дверь и улыбнулась, отойдя в сторону. В квартире пахло пирогом и ромашкой. На диване сидела её дочка и раскрашивала картинку, увлечённо высунув язык.
— Здравствуй, — робко сказал Пётр, почему-то обращаясь сначала к девочке. Та кивнула и снова уткнулась в рисунок.
Екатерина пригласила его на кухню. Она двигалась легко, уверенно, словно знала, что он всё равно согласится на чай. Пётр сел на край стула, боясь случайно задеть скатерть.
— Почему вы предложили мне встретиться? — спросила она, наливая чай.
Пётр замялся. В голове роились десятки вариантов, но все казались нелепыми. «Скажи прямо», — убеждал он себя. Но слова застряли.
— Это… касается работы, — наконец выдавил он. — Нам… нужно… — он кашлянул, нервно поправил очки, — быть женатыми. Для поездки. За границу.
Екатерина приподняла брови, но не рассмеялась.
— И вы решили… предложить это мне?
— Я… э-э… — Пётр почувствовал, как щеки заливает жар. — Понимаю, как это звучит. Простите, если…
— Не извиняйтесь, — мягко перебила она. — Вы думаете, я не понимаю, что это фиктивно?
Он кивнул, облегчённо вздохнув.
— Тогда… вы не против?
Она посмотрела прямо в его глаза.
— Пётр Петрович, я живу одна с ребёнком. У меня нет времени на романы. Но если это может помочь вам и… дать мне шанс на перемены, почему нет?
Он смутился ещё больше.
— Но ведь это трудно… с чужим человеком…
Екатерина улыбнулась:
— Притремся, так и узнаем друг друга. Скажите лучше, какой у вас любимый суп?
— Суп?.. — Пётр моргнул. — наверное… борщ.
Она засмеялась тихо, но не насмешливо, а тепло: