— Ну, котов люблю, — пробормотал он, роняя картошку с вилки.
— Тогда всё в порядке, — серьёзно заключила девочка и вернулась к своей тарелке.
Екатерина посмотрела на него с лёгкой улыбкой. В её взгляде было что-то новое — не только благодарность за помощь, но и мягкость, которой обычно делятся только в кругу семьи.
Пётр, сам не зная почему, вдруг почувствовал: он уже не просто сосед за ужином.
После ужина Екатерина убирала со стола, девочка убежала в свою комнату, а Пётр всё топтался на месте, теребя пуговицу пиджака. В голове крутилась тысяча вариантов начала разговора, но все они казались глупыми.
— Екатерина… — начал он и тут же осёкся. — То есть… Катя. Я хотел…спросить. Нет, не спросить…предложить.
Она подняла на него внимательный взгляд.
— Пётр Петрович, вы как будто на допросе.
Он смутился, закашлялся и выдал залпом:
— Может, нам стоит оформить… то есть… ну, в ЗАГСе… — и тут же покраснел до ушей.
Несколько секунд висела тишина. Екатерина медленно поставила тарелку на стол и неожиданно улыбнулась:
— Это звучало как приглашение на танец.
— Простите… я… — Пётр развёл руками. — Просто времени мало, а всё это… всё серьёзно. Я понимаю, что это фикция, что это… ради поездки. Но нужно… официально.
Екатерина посмотрела на него долгим взглядом и кивнула:
— Хорошо. Завтра я узнаю, какие документы нужны.
— Правда? — Пётр даже выпрямился, будто с плеч упал груз.
— Правда, — спокойно подтвердила она. — Но с одним условием: не делайте такое лицо, будто вас на расстрел ведут.
Пётр растерянно улыбнулся, впервые за вечер чувствуя, что у него получилось сказать главное, хоть и самым корявым способом.
— Нам нужно сначала предупредить Анечку обо всём этом, — сказала Екатерина, оборачиваясь к Петру.
Он растерянно моргнул.
— Сейчас? Прямо… сейчас?
— А когда же ещё? — спокойно ответила она. — Лучше сразу, чем потом объяснять между делом.
Из комнаты выглянула девочка.
— Вы тут обо мне?
Екатерина пригласила её пройти на кухню, усадила рядом и тихо начала:
— Анечка, у нас для тебя важная новость. Мы с Петром Петровичем решили расписаться.
Девочка уставилась на них широко распахнутыми глазами.
— Как… прям вот жениться-жениться?
Пётр попытался улыбнуться, но получилось скорее нервно, чем ободряюще.
— Ну… да. В ЗАГСе. Документы, подписи… всё официально.
Аня молчала секунду, потом хитро прищурилась.
— А вы любите друг друга?
Пётр поперхнулся и чуть не ударился о спинку стула. Екатерина же лишь мягко ответила:
— У взрослых всё немного иначе. Это нужно, чтобы мы смогли жить вместе и поехать в другую страну. Иногда взрослые заключают такие… договорённости.
Аня ещё мгновение изучала Петра, словно рентгеном.
— Значит, он теперь будет жить с нами?
— Возможно, — осторожно сказала Екатерина.
Девочка серьёзно кивнула и выдала:
— Ладно. Только он должен уметь жарить блины и играть со мной в «морской бой».
— Я… я постараюсь, — пробормотал Пётр, чувствуя, что это испытание сложнее любой комиссии.
Аня, удовлетворённая ответом, радостно хлопнула в ладоши и убежала в свою комнату. Екатерина тихо засмеялась, а Пётр, всё ещё красный, прошептал:
— По-моему, с ней труднее договориться, чем с проверяющими.
Лёд тронулся
Вечерний воздух был прохладным, и когда они вышли из института, Лада тут же накинула шарф.
— Я сама дойду, — упрямо бросила она.
— В такое время? — Саша приподнял бровь. — Здесь и днём улицы пустые, а ты решила одна по тёмным дворам гулять?
— Я не маленькая. — Она ускорила шаг. — И вообще, я же как-то жила без тебя.
Саша молчал, но через несколько шагов догнал её и неожиданно подхватил под руку.
— Эй! — возмутилась она, пытаясь вырваться.
— Хватит упрямиться, — спокойно сказал он. — Пойдём вместе.
Она дёрнула рукой, но его хватка была уверенной и тёплой. В итоге Лада лишь фыркнула и пошла рядом, демонстративно глядя в сторону. Несколько минут они шли молча: фонари вытягивали их тени на асфальте, где-то вдали лаяла собака.
— Ты ведёшь себя так, будто я ребёнок, — наконец сказала она.
— А ты нетрезво оцениваешь собственные силы. — отозвался Саша после паузы.
Она обернулась к нему. Серые глаза блеснули в свете фонаря.
— Ты всегда думаешь, что лучше всех всё знаешь.