— А ты всё время споришь, — парировал он. — Но в итоге мы снова идём рядом.
Её губы дрогнули, словно она хотела что-то ответить, но промолчала.
Шаги отдавались в тишине, и Лада впервые заметила, что рядом с ним не страшно. Его рука держала её не как тюремщик, а как будто естественно — так, что она сама незаметно перестала сопротивляться.
— Знаешь, — тихо произнесла она, — иногда ты совсем невыносим.
— Взаимно, — усмехнулся он.
Они оба улыбнулись, и напряжение растаяло. До её дома оставалось всего несколько шагов.
Перед подъездом Саша отпустил её руку.
— Всё. Дошла.
Лада посмотрела на него чуть дольше, чем нужно, и сказала неожиданно мягко:
— Спасибо.
Он хотел что-то ответить, но лишь кивнул и развернулся, уходя прочь. Лада ещё долго смотрела ему вслед, чувствуя странное волнение, которое она никак не могла назвать.
На следующий день в лаборатории царила обычная суматоха: шум приборов, шелест бумаг, Максим громко рассказывал какой-то очередной анекдот. Лада вошла в комнату последней — в сером свитере, с собранными в хвост волосами и привычно серьёзным видом.
Саша поднял глаза от своих записей и встретился с её взглядом. Он для себя отметил, что с собранными волосами ей хорошо, но ему больше нравилось, когда блондинистые завитки спадали на плечи. На долю секунды в нём мелькнула тень вчерашнего вечера — фонари, её рука на его локте, её «спасибо». Он тут же отвёл глаза и уткнулся в тетрадь.
— Опять бурчишь? — бодро спросил Максим. — Или уже привык жить в паре с Ладой?
— Саша не бурчит, он учит, — парировала Лада, не глядя на него. — У него это профессиональное заболевание.
Максим прыснул со смеху, а Саша сжал ручку чуть сильнее, чем нужно.
— Я не учу, я объясняю, — сухо сказал он.
— Вот именно, — спокойно отозвалась Лада, внося поправки в какие-то бумаги. — Ты объясняешь так, будто я ничего сама не понимаю.
Он хотел возразить, но остановился. Вчерашние её слова вдруг вспомнились слишком ясно: «Ты ведёшь себя так, будто я ребёнок». И он поймал себя на том, что сегодня хотел бы сказать иначе, мягче. Но получилось всё так же сухо:
— Может, я просто хочу, чтобы ты не делала ошибок.
Она подняла голову, и их взгляды снова встретились: серые глаза против голубых. В её взгляде промелькнула ирония, но и что-то ещё — теплее, мягче.
Максим, заметив эту паузу, ухмыльнулся:
— Ну что, поздравляю, лед тронулся, господа!
Лада фыркнула, Саша склонился над бумагами, но оба знали: в их молчании есть нечто, что понимают только они.
После обеда лаборатория опустела: Максим и Лиза ушли собирать документы для ЗАГСа, Пётр занимался отчётами, Аскар ушёл никому ничего не сказав. Саша подошёл к Фомину, который как раз проверял протоколы эксперимента.
— Петрович, можно минутку? — тихо спросил он.
Фомин поднял глаза:
— Конечно, что-то случилось?
Саша слегка замялся, а потом решительно сел на край стола.
— Это… про Ладу. Я… не знаю, как объяснить. Вчера вечером… и сегодня… — он сделал паузу, будто собирая слова. — Мы вроде как должны играть роль пары для проверки, но… я не могу отделить, где игра, а где что-то настоящее.
Фомин тихо кивнул, не перебивая, давая Саше пространство.
— Я вижу, что она тебя беспокоит.
— Да! — почти выкрикнул Саша, сжимая ручку. — Я всегда держу дистанцию, я спокоен, рассудителен, а с ней… — он замолчал, взгляд улетел к окну. — Как только она появляется в поле зрения я как мальчишка спорю, капризничаю… а потом замечаю, что мне не страшно быть рядом, и что мне хочется, чтобы она шла рядом. Даже если это просто игра.
Фомин мягко улыбнулся:
— Понимаю. Иногда, чтобы понять свои чувства, нужно просто проговорить их вслух.
Саша кивнул, но тут услышал знакомый голос за спиной:
— Жалуешься на меня, да?
Он резко обернулся — Лада стояла у двери, серые глаза настороженно блестели, руки скрещены на груди.
— Я… я… — Саша растерялся, слова застряли.
— Я всё слышала, — с ноткой иронии произнесла Лада. — И не думала, что это прозвучит так… искренне.
Саша почувствовал, как кровь приливает к лицу.
— Это… я не хотел, чтобы ты слышала. Это не разговор для…
— Понимаю, — прервала его Лада. — Но теперь я знаю, что ты тоже играешь не совсем честно — и не только ради проверки.
Они молча посмотрели друг на друга. Саша опустил взгляд, пытаясь придать себе вид спокойного, но каждый мускул дрожал.
— Ладно… — сказал он тихо, — давай просто дальше работать.
Лада кивнула, но уселась ближе к нему, чем обычно, почти случайно. Каждое движение теперь ощущалось иначе: лёгкое прикосновение рук при передаче документов, взгляды.
Максим, вернувшись с документами, ничего не заметил, но Саша и Лада знали: теперь между ними есть нечто, чего не скрыть словами.