Накануне того дня, когда наши части оставили Мариуполь, взвод Андреева расположился на ночлег во дворе одного из домов на городской набережной. Потому что даже на фронте, даже в самом отчаянном положении иногда приходится спать. Противник наступает на Мариуполь, участь Мариуполя предрешена. Но каждый час сопротивления выматывает противника.
Перед тем Андреева вызвал командир полка.
— Вот что, Андреев, — сказал он в это последнее их свидание. — Враг теснит, Мариуполь будет завтра оставлен. Наш полк находится в арьергарде. Тактика уличного боя мало изучена, поэтому придется полагаться на собственную инициативу. Вам я поручаю порт. Нельзя допустить захвата нефти. В темноте вы только потеряете время на ориентировку. Дайте бойцам отдохнуть, выступайте перед рассветом. Проникните в порт, а там — глядя по обстоятельствам. С моря вас будут поддерживать канонерки…
Никаких канонерок, конечно, не могло быть. Это знали и Андреев и командир полка. Но так было сказано в штабе бригады, и командир полка обязан был это повторить.
— Действуйте, — сказал командир полка.
— Разрешите идти? — спросил Андреев.
— Да, идите…
Больше они не встретятся.
Андреев вернулся во взвод, выставил караул.
— Спать, ребята, спать. Квартир не искать, не расходиться. Здесь, в сарае…
Он бросил шинель у самых дверей, двери как ворота, а от земли пахнет сеном.
— Спать, спать, — настойчиво повторил Андреев, лег на бок и вдруг мечтательно сказал: — А в Москве собрались на съезд…
— Что? — спросил кто-то.
— Собрались, говорю, на съезд. Завтра открывается съезд комсомола.
Больше он не стал разговаривать, надо поспать и ему. Возможно, на мгновение в его памяти мелькнул Малоархангельск, чьи-то знакомые лица, может быть, даже мое…
Ранним утром они уже стояли на набережной, Андреев и его взвод, по прибытии на фронт его назначили политруком взвода, позавчера командира взвода убили, и теперь Андреев был и политрук и командир, теперь это был совершенно его взвод.
Они стояли на набережной и смотрели из-за пакгауза — и туда и сюда, потому что приходилось смотреть и туда и сюда, но больше на цистерну, на громадную цистерну, наполненную первосортной нефтью, привезенной в Мариуполь из Баку.
Врангелевцы наступали на Мариуполь, правильнее, они уже вступили в Мариуполь. Они уже заполнили город, борьба еще шла за вокзал, за порт, за телеграф. Отдельные роты и взводы продолжали борьбу, хотя Мариуполь был взят.
Андрееву приказали не отдавать врагу ни одной цистерны. Ни одной цистерны с нефтью! Пустые — пожалуйста, пусть берут…
Еще до того, как белогвардейцы ступили на набережную, ребята из взвода Андреева пробили в двух цистернах отверстия, и нефть из них жирной струей стекла в море. Но с третьей цистерной расправиться не удалось. Врангелевцы вошли в порт и обстреляли из английских карабинов все, что походило на людей.
Андреев со своими ребятами укрылся у самого берега за россыпью пустых бочек.
Пули постукивали о днища, точно камешки.
Тук… Тук… Тук-тук…
Андреев все посматривал на цистерну. Ему до нее ближе, чем врангелевцам.
— Ребята, рванем?!
Пули все постукивали. Не так чтобы часто, но постукивали.
— Рванем?!
Бочки пустые, сухие, просмоленные. Один из бойцов посмотрел на политрука. Вопросительно. И политрук понял. Утвердительно кивнул в ответ. Набрали щепок, паклю. Все делалось в считанные секунды. Запалили спичку. Еще. Поддули…
Бочки загорались медленно, дымно, но так, что уж не потушить.
Андреев побежал к цистерне.
— Скорее!
Он не смотрел, бежит ли кто за ним.
За ним следовал весь взвод.
Добежал, оглянулся. Никто ни о чем не сговаривался. Бойцы бежали с винтовками. Только у двух или трех в руках пылающие доски. Сговариваться нет времени.
Андреев стал, уперся головой о стенку цистерны. Кто-то вскарабкался ему на плечи. И еще кто-то… Ни дать ни взять партерные акробаты!
— Осторожно! Не бросайте доски, не топите! Кладите поверх, тогда загорится!
Поплыли кораблики, закачались…
— Бежим!
Теперь уже не уйти от врангелевцев. Уже видно их.
— К берегу!
Побежали…
Далеко ли убежишь по песку!
Фьюить!.. Закачало цистерну! Нет, не взорвалось… Черный столб метнулся вверх и повис в небе.
— Ребята, рассыпайся цепью…
Взвод уже у самой воды.
— Цепью!..
Кого-то уже нет…
Бойцы хорошо видны на берегу.
Позади огонь, впереди Азовское море…