— А диплом? — Это я вслух, Волкову.
— И диплом, и трудовая книжка — все имеется! — отзывается Павел. — Диплом, кстати, мой родной — я же Политехнический заканчивал. А трудовая — липа, разумеется.
Понятно, что липа… Значит, легенда есть, документы есть или готовятся, деньги… Деньги! Это извечный вопрос.
— А командировочные тебе дали?
— Нет, за свой счет приехал…
Это Волков, как вы, надеюсь, понимаете, шутит. Он по-прежнему очень внимательно изучает данную ему папку, поэтому отвечает как бы походя, и я не сразу улавливаю иронию. Впрочем, зачем ему сейчас деньги? Если мы все правильно рассчитали, его скоро начнут кормить и поить за счет фирмы.
И последний пока на данном этапе вопрос: оборудование квартиры. Тут мне придется крутиться самому. Кстати, если вы думаете, что я имею в виду «шпионскую» аппаратуру, то могу посоветовать вам не смотреть на ночь детективов, особенно американских. Это дурно влияет на психику. Даже такому далекому от техники человеку, как ваш покорный слуга, и то понятно, что приборов, могущих видеть сквозь кирпичную стену, ни у кого нет и быть не может. Разумеется, кое-какие прибамбасы у нас имеются, но специально для тех, кто не понимает, могу объяснить, что держать такого рода оборудование и специалиста для его обслуживания в квартире, где пока еще прослушивать нечего и неизвестно, когда будет чего, — отнюдь не дешевое удовольствие.
В данном случае я имел в виду всего лишь оборудование квартиры некими милыми безделушками — от чугунной мясорубки до настенных часов с кукушкой — которые в недалеком будущем опустившийся интеллигент Паша Волков будет активно пропивать, спихивая за бесценок на пустыре возле рынка «Юнона». Эти безделушки, откровенно говоря, в квартире и без того уже имеются, но принадлежат они действительному наследнику покойной и представляют большую ценность не сами по себе, а как память о тетке, которая была ему очень дорога, — на похоронах я это понял. Справедливости ради отмечу, что некоторые из оных — в частности, гипсовый бюстик композитора Чайковского — Уваров обещал пожертвовать на наши нужды, но его щедрость все же имеет определенные и вполне понятные границы. Поэтому то, что неприкосновенно, мы уже частично вывезли на дачу к Сереге Платонову, а оставшуюся часть завтра же перевезем ко мне. К Мише пока нельзя, ибо его кастрю… то есть — простите! — жена — не в курсе. А что касается прослушивающей и — не забудьте! — подглядывающей аппаратуры, раз уж об этом речь зашла, то не извольте беспокоиться: когда будет нужно, там все появится…
На следующее утро я, с разрешения ВБ, на службу не поехал. Моя служба сейчас — здесь, и для меня основной задачей на данный момент является подготовка Волкова. Судя по той тщательности, с которой он уже вычитывает каждую страницу нашего тощего досье на тетку, ему этой работы может хватить до самого вечера. Поэтому утро я использую для зачистки наших антресолей. Мама категорически запрещает мне выбрасывать всякий хлам и заставляет складывать его на антресоли, искренне веря, что все это когда-нибудь, да сгодится. И сейчас я с удивлением обнаруживаю, что она не так уж была неправа.
Вот, к примеру, трехрожковая люстра, но с двумя плафонами — один я кокнул еще пятиклассником, упражняясь в стрельбе из подаренного мне на день рождения лука. Это чудо повесить нигде уже нельзя, но, если подойти к делу творчески, то его можно разобрать, и у нас появятся три патрона и моток проволоки. А это уже — товар, как и два оставшихся плафона. Вдруг в какой-либо семье, с давних пор обладающей точно такой же люстрой, свой Робин Гуд завелся. Или заварочный чайник без крышки… Или та же старая чугунная мясорубка без накидного кольца и рукоятки: корпус можно выкинуть, а вот шнек и решетка на толчке будут выглядеть вполне достойно… Да-а-а, мне кажется, что еще полчаса раскопок, и Пашка рискует и вправду спиться! Во всяком случае, при правильной постановке коммерческой стороны вопроса — будет на что!
Ближе к вечеру, когда мы с Волковым заметно устали и, поняв, что надо разнообразить наше питание, вместо яичницы с салом сварганили суп из пакетиков, позвонил Цветаев.
— Ну что, как вы там?
— Да считай, что готовы! — бодро отрапортовал я.
— У нас тут с нотариатом некоторые проблемы, но, думаю, завтра или — край! — послезавтра мы их решим. Ладно, не буду мешать!
— Вот ты говоришь, готовы… — подает голос Павел через некоторое время после того, как я повесил трубку. — А, между прочим, у нас тут существенная нестыковка имеется. Вот смотри: Волкова родилась 16 июня 1924 года, а мой отец — я имею в виду настоящий — 1943 года рождения. То есть она его почти на двадцать лет старше получается…