— Мобильник включен? — Это он азербайджанцу.
— Да.
— Выключите и отсоедините аккумулятор!
Это стало нашим безоговорочным правилом после одного случая. Задерживали мы как-то средней руки бандюгана. Все было проделано чисто и бесшумно, как и планировалось, но, когда стали двигаться назад в Управление, выяснилось, что одна из двух наших машин почему-то не заводится. Пришлось всем операм, оставив водителя дожидаться технички, пересаживаться в одну-единственную «шестерку», а клиента, которому в салоне места не хватило, недолго думая, запихнули в багажник. Каково же было наше удивление, когда у дверей родной конторы нас уже ждал… адвокат задержанного! Позже выяснилось, что тот, будучи в багажнике машины и в наручниках, умудрился каким-то образом извлечь из кармана «мобилку» и позвонить.
Адвокат этот, разумеется, ничего не добился, но нельзя, в принципе, исключать, что при определенных обстоятельствах в подобной ситуации нас может встретить отнюдь не мирный адвокат, и совсем не у дверей конторы. Поэтому теперь, независимо от того, кого и за что задерживаем, мобильник сразу отключаем и забираем аккумулятор. Кто-то скажет, что можно попросту отобрать у клиента телефон. Так то оно так, но в ряде случаев определенные записи, имеющиеся в памяти мобильного телефона, могут перейти в разряд вещественных доказательств, и, соответственно, сам аппарат следует изымать в установленном законом порядке.
Раджабов молча нажимает кнопку в верхней части корпуса и, дождавшись, когда погаснет дисплей, отсоединяет аккумулятор, кладет его в дипломат, а сам телефон кладет обратно на стол. Между тем Сашка берет в руки папку с бумагами и бегло их просматривает. Перехватив мой вопросительный взгляд, он утвердительно прикрывает веки. Я облегченно вздыхаю. Если бы там не было той — всего лишь одной! — бумаги, то вся эта операция теряла бы всяческий смысл. Если честно, то о том, чтобы эта бумага там всенепременно была, мы позаботились заранее. Но чем черт не шутит…
Протокол изъятия Раджабов подписывать категорически отказался:
— Это не мой порошок — я ничего подписывать не буду!
— Как хотите… — лениво пожимает плечами Шилов. — Вам же хуже.
— Да поймите вы — не мое это!!! Спросите кого хотите — все вам скажут, что я такими делами не занимаюсь!
— Саша! — с деланым пафосом вопрошает Андрей Павлова. — Скажи: занимается гражданин Раджабов «такими делами» или нет?
— Занимается! — послушно кивает тот.
— Да я… — начал было кавказец оправдываться, но Шилов строго прикрикнул:
— Все! Вы сами сказали: спросите кого хотите. Я захотел спросить его. — Андрей указывает на Сашку. — Он ваши слова не подтвердил, так что теперь молчите.
Через пятнадцать минут (пришлось еще составлять акт отказа задержанного от подписания протокола — играть надо по правилам!) мы уже едем в контору. Да простят меня коллеги из других отделов, оставшиеся в кафе, но происходящее там меня больше не интересует. Наш подопечный ведет себя тихо. Правда, когда мы только отъехали, он снова попытался было выяснить, за что его арестовали и куда мы направляемся, но Павлов, сидевший рядом, вместо ответа деловито потрогал наручники, надетые на запястья Раджабова, и участливо поинтересовался:
— Не жмет?
— Нет… — буркнул тот, уставился в окно и, насупившись, дальше сидел молча.
Сразу по прибытии на место клиент был посажен в коридоре на стул и пристегнут наручниками к батарее парового отопления — ему, извините за каламбур, надо немного поостыть. А нам надо вначале перекусить, а потом и еще кое-что сделать, прежде чем приступить ко второй части «марлезонского балета».
Спустя примерно двадцать минут вроде бы созревшего клиента завели в кабинет, сняли с него браслеты и усадили перед моим столом.
— Ну так что, гражданин… — Я заглядываю в паспорт задержанного, хотя прекрасно помню, что там написано, — …Раджабов, вспомнили, откуда у вас эти пакетики?
— Я уже говорил вам, что не знаю, откуда они. Это не мое, мне это подбросили!
— Точнее: не знаете или же подбросили?
— Да я вам матерью клянусь, что…
— Как мать зовут?! — строгим голосом перебиваю я.
— Лейла… — удивленно отвечает кавказец после секундного замешательства.
— А как вы можете это доказать? В вашем паспорте таких данных нет!
Раджабов недоуменно замолк, не зная, что ответить.