- По второй? - Плоская, изогнутая по форме пролетарского живота фляжка качнулась к посуде.
- Чуть-чуть...
На этот раз Мелешин налил себе две трети стакана.
- Капустой закуси... Ух, здорово-о-о! Ну, будем!
Он одним махом опрокинул свою порцию, вытащил из кулька пригоршню капусты, ловко отправил в рот. Несколько белых полосок прилипли к подбородку.
Сергей отвернулся. Ему неприятно было смотреть на этого человека. Он радушно угощал, делал лестные предложения, но именно из-за него и ему подобных Лапин, Антонина и Димка, как и тысячи других людей, доведены до скотского состояния. А сегодняшнее угощение стоит несравненно меньше, чем Михалыч ему должен. Выпил, закусил - и ушел довольный. А шесть миллионов так и останутся в чужом кармане. Лохов учат.
- Что это ты такой пасмурный, Сережа? Может, случилось чего?
Лапин перевел взгляд в окно. Мокрый снег прекратился. Но идти никуда не хотелось. Да и некуда ему идти.
- Чего ты, правда? Может, я помогу чем?
Спирт сделал свое дело. Живому человеку необходимо чье-то участие.
- Семейные проблемы, - с явной неохотой признался Лапин.
- Вот как? - оживился начальник. - Ты же на Крыловой женился, Антонине, с монтажного участка? Расписались или так?
- Так.
- Крылова... Фигуристая баба! - Мелешин откинулся на спинку стула, закурил, мечтательно прищурился. - Корма, ноги... Вот так всегда делала...
Он поднес полусогнутые ладони к груди и резко дернул ими вверх, в точности скопировав Тонькин жест. Лапину стало неприятно.
- Чем она сейчас занимается?
- На "Супермаркете" шмотками торгует. Уже больше года.
- А что тут особенного, - философски изрек Мелешин. - Был я недавно на Центральном рынке. Прошелся по рядам, так не поверишь, ползавода знакомых встретил. Довели до ручки и страну, и людей. Из инженеров да конструкторов торгашей сделали...
Он плеснул себе в стакан еще спирта. Предложил Лапину, но тот отказался. Выпил, вновь натолкал в рот капусты. Широкое лицо покраснело.
- Ты только посмотри, Лапин, что творится! Такой завод угробить! Знаешь, какой у нас коллектив был? Золото, а не люди! Таких спецов еще поискать, истинные самородки. Ты когда к нам устроился?
- К вам? - Сергей хмыкнул. - Когда я устраивался, вас еще тут и не было! В ноябре восьмидесятого завели трудовую книжку - регулировщик первого разряда. Из техникума пришел, на преддипломную практику, как только защитился - сразу на работу. Молодой специалист, техник" конструктор, специальность - радиоаппаратостроение... Год оттрубил - и в армию. А потом уже в январе девяносто второго во второй раз поступил...
- А до этого где обретался? - Выпуклые нахальные глаза изучающе рассматривали неудачника Лапина. Мелешину было действительно интересно, в силу каких причин люди доходят до жизни такой.
- На военном заводе в Подмосковье. Про Зеленоград слыхали?
Мелешин кивнул. Там было много объектов оборонки, а у "триста первого" ряд смежников, он сам часто ездил в командировки на "пятьдесят пятый" и "семьдесят восьмой".
- А чего уехал оттуда? Ты же детдомовский, родни нет... А там все же насидел какое-никакое место...
Лапин пожал плечами.
- Кто его знает. Меня же машина сбила... Как приехал в Тиходонск, так сразу, прям на вокзальной площади... Очнулся уже в психушке, вообще ничего не помнил.
Лапин осекся. Не следует рассказывать такие вещи посторонним людям. В глаза сочувствуют, а за глаза придурком зовут.
- Ну потом-то ты оклемался? Все вспомнил?
- Почти все. - Лапин не хотел продолжать этот разговор. - Так как насчет денег? Меня Антонина все время пилит, уже совсем жизни не стало!
- Антонина хорошая баба. Жопа, груди, ноги... Ты не слушай, что болтали, у меня с ней ничего не было. - Мелешин завинтил флягу, запер обратно в сейф и принялся убирать со стола. По нарушенной координации движений и потному красному лицу Сергей понял, что его окончательно развезло.
- Правда, мужик у нее был никудышный, пьяница... Но чтобы в подсобке трахаться - это полная херня...
Мелешин был похож на сытого откормленного борова. В его взгляде было что-то гадкое. До Лапина и раньше доходили отголоски грязной болтовни, но он не обращал на нее внимания. Так же, как и на многое другое. Но сейчас появилась уверенность, что это не только слухи.
Он вновь посмотрел в окно. Взгляд наружу напоминал ему, что все пути отрезаны. Ему некуда идти. Даже если Тонька не запрет перед ним дверь, валяться на щелястом полу и выслушивать угрозы какогото недоноска он больше не хотел. Он был в тупике. И выйти из тупика ему мешал этот наглый кобель. Мелешин не отдаст деньги. И никто не отдаст. Лохов учат!
Лапина охватило незнакомое опасное возбуждение. Он всегда был спокоен, грубая корка в сознании сглаживала эмоции, но сейчас через пробитую вчерашним страхом неминуемой смерти брешь упругими толчками выбивалась холодная расчетливая ярость.
Он встал, потянулся, разминая ноги, прошелся взад-вперед по маленькому кабинету, мотивированно осмотрелся. На подоконнике лежал отрезок экранированного кабеля КЭО-3. Это означало: кабель экранированный одножильный с диаметром центрального проводника три миллиметра. Вокруг медной жилы шел слой изолирующего полихлорвинила, а потом серебристая оплетка экранировки. Привычный предмет, но сейчас Лапин видел его каким-то другим зрением и под другим ракурсом.
- Значит, лохов учат, Григорий Михайлович? - И голос у него был другим.
- Что? - не понял Мелешин.
- Спасибо за обед и выпивку. - Холодная опасная ярость клокотала у самого горла. - Вычтите сто тысяч из моих денег. А остальное - на стол!
- Что? - Выпуклые глаза выкатились из орбит настолько, что казалось, они сейчас выскочат на пол и растекутся мутными склизкими кляксами.
- Деньги на стол! - тем же тоном повторил Лапин.
- Черт бы тебя побрал, неблагодарная скотина! - Радушный хозяин и доброжелательный товарищ исчез. За столом сидел разгневанный вельможа, которому жалкий холоп хамством отплачивает за самое доброе отношение. Ты что, человеческого языка не понимаешь? Я же тебе объяснил: денег нет! Позвони в фирму, может, они что-нибудь подбросят. А сейчас проваливай отсюда, рэкетир хуев!
Мелешин резко вскочил и гневно показал на дверь.