– Маловато времени, – сказал Макс. – Надо бы еще две недели, чтобы раскрутиться, как следует. И денег надо бы подбросить! Сейчас народ без бабла даже в пикете поучаствовать не подписывается! Нужны деньги и время. Тогда эффект будет гораздо значительней.
– Закрой рот! – грубо сказал Николаич. – За деньги мы бы наняли более крутую массовку. Делай, что говорят! И радуйся, что хоть какие-то бабки тебе дают. Тоже мне, р-революцыонэры фуевы… Где же ваша совесть, где служение идеалам?! Бескорыстное… а не так, чтоб за бабло?! А?! Чего молчишь? Неделя сроку!! И чтоб сделали все «чики-чики»! Понятно?!
– Все? – сухо поинтересовался Макс. – Я могу идти?
– Секунду!
Саныч подошел к нему вплотную, причем по ходу зачем-то расстегнул молнию на куртке.
– Заруби себе на носу, Макс!.. На всю жизнь запомни, что я тебе сейчас скажу!!
Он одной рукой сгреб «вождя» за шиворот, а другой – правой – извлек из подмышечной кобуры пистолет.
– Если ты вякнешь где-нибудь хоть слово про нас… – Он ловко, на манер подсечки, подбил ноги Максу, продолжая удерживать его левой рукой за ворот пальто. – Или проговоришься насчет наших «денежных» операций… Ты ж понимаешь о чем я, верно?! То тебя поставят сначала в «позу»… – Он и вправду заставил молодого человека встать на колени. – А потом… – Саныч приставил дуло к голове «вождя», оттягивая ворот пальто и нажимая стволом чуть ниже темени с затылочной части. – Если ты все же не просечешь того, что мы тебе тут пытаемся вдолбить… в твою башку…
Выстрел прозвучал совсем негромко – так, словно под ногой стрельнула шишка…
Николаич, находившийся шагах в семи от них, даже присел от неожиданности.
– Чё это?
– Чё это?! – эхом отозвался напарник, который еще и сам до конца не осознал, что произошло.
– Ты… что ли… стрелял?!
– Я??
Саныч отпустил ворот… Макс уткнулся лицом в землю. Некоторое время было слышно лишь шумное дыхание. Затем Николаич – он первым пришел в себя – метнулся к телу «вождя».
– Эй, парень… Ты чего?! Эй… т-твою мать!!!
– Что? – Саныч только сейчас догадался поставить пистолет на предохранитель и сунуть его в кобуру. Он достал из кармана фонарь, включил и направил на Макса, возле которого опустился на корточки его напарник. – Етти твою…
Николаич, шумно сопя и цедя под нос ругательства, перевернул тело сначала так, чтобы было видно входное отверстие – пуля вошла в затылочную часть черепа. Потом, стараясь не испачкаться в крови, – впрочем, ее было на удивление немного – перекантовал «вождя» и попытался найти выходное отверстие – а вот его-то он и не обнаружил… – Ты же его грохнул, мудак!!! Ты что, совсем офуел?!!
– Э-э-э… Мля, сам не знаю, как такое могло случиться?! Мы ж это… договорились, что пуганем его чуть. Для острастки!
– Но исполнять-то мы его не планировали! А ты взял его… и мочканул! Вот кто ты после этого, скажи?! Как вообще такое могло случиться?!!
– Ну так это… – Саныч стащил с головы черную шапочку, вытер ею мокрое лицо. Надевать обратно не стал, сунув в карман куртки. – Наверное, ствол с предохранителя как-то снялся?! Он у меня всегда стоит на «флажке», я ж не первый год «замужем»! Млин… Это все «ижак»! Говно, а не ствол!!
– Сам ты… ишак!! – Николаич встал на ноги. – Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! Ты знаешь, с к о л ь к о на нем в с е г о висит? Да нам вовек за эту хрень, что ты сотворил, не рассчитаться! Нас самих, блин, за этого вот хмыря – на тот свет без пересадки отправят!!
Какое-то время они молчали, поглядывая то друг на друга, то на свежеиспеченного «жмура». От дороги, где они оставили свою тачку, доносился приглушенный рокот движков машин. Маловероятно, чтобы кто-то слышал звук выстрела… Место здесь, с учетом сезона и погоды, достаточно глухое. В целом ситуация поначалу казалась хреновой до крайности. И потому, что приговорили – из-за глупой неосторожности – этого непростого, крученого, верченого парня. И из-за того, что в черепушке у того где-то засела пуля от штатного лицензированного «ИЖ-72»…
– Просто так трупешник не сбросишь, не закопаешь, – подал реплику Саныч. – Потому как рано или поздно, по закону подлости, тело найдут… Если только башку ему отрезать?! И как-то выковырять потом пульку? Гм…
– Вот ты этим и будешь заниматься! – угрюмо сказал напарник. – Сам понимаешь, затягивать не стоит. Млин… Вот что! Вытащи у него из кармана пакет с баблом! Ему-то они уже без надобности.
– Повезло, что записали ролик, – Саныч, присев на корточки, достал из бокового кармана пальто конверт с деньгами. – «Расписка» да и сам факт «стрелки», таким образом, нами задокументированы… А про то, что тут стряслось… Мы ж никому про это не расскажем, верно?
– Надо как-то перевести стрелки, – сказал напарник. – Иначе крайними сделают нас. О случившемся, ясный хрен, докладывать не будем. Я скажу Куратору: «Встретились в условном месте, деньги у адресата, на словах тоже передали все, что было велено. Вот подтверждение – видеоролик»…
– Умно!
– А остальное уже не наша забота…
Глава 1 «DREAM HOUSE»: ПЕРВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ (ФЛЭШМОБ № 1)
4-е января,
вторая половина дня.
В среде обывателей почему-то принято думать, что на «рублевке» живут сплошь олигархи, разжиревшие на «откатах» чиновники, а также их жены, чада и любовницы.
Что это какой-то необыкновенный мир, мир роскоши и порока, эдакий капиталистический рай, окруженный высокой неприступной стеной.
И что простому смертному проход и проезд в эти полумифические рублево-успенские угодья закрыт раз и навсегда.
Помимо всего прочего, слова «Барвиха» и «Рублевка» в головах граждан ассоциируется еще и с официозной картинкой из «ящика». Кому-то вспоминаются более ранние по времени сюжеты с Ельциным, к которому в подмосковную президентскую резиденцию наведывались то друг Билл, то камарад Гельмут, то – целой гурьбой – главы постсоветских республик. Другим гражданам больше по душе сегодняшняя, актуальная картина, с нынешним главой государства, который много чаще прежнего общается с высокими зарубежными гостями и за которого «не стыдно» – резиденция «гаранта» находится хотя и не в Барвихе, но совсем неподалеку от этих мест.
Так вот: все это полная ерунда.
В том смысле, что не надо смешивать действительность с вымыслом.
И уж тем более не стоит подменять одно другим, как это делает желтая пресса или рупор массированной лжи – телевидение.
Во-первых, этих самых «барвих» – несколько. Равно как и населенных пунктов с названиями вроде «Горки» или «Жуковка». В иные из них, действительно, даже мышь незамеченной – мимо охраны – не проскочит. Зато сам поселок Барвиха, расположенный на шестом-седьмом километре рублевского шоссе, в принципе, отнюдь не является «закрытым» охраняемым объектом. И люди в этих местах живут самые разные, а не только «денежные мешки»; хотя, надо признать, концентрация весьма состоятельных и сверхсостоятельных граждан в рубево-успенской местности много выше, чем в иных уголках ближнего Подмосковья…
– Водитель! – подал голос с заднего сидения маршрутки парень лет двадцати. – Остановите на пересечении с Подушкинским!
Антон Кривицкий не без труда выбрался наружу из переполненной «газели», за рулем которой сидел возрастной дядька южной наружности. Микроавтобус, фыркнув сизыми выхлопными газами, отвалил от обочины и, набирая ход, покатил по «рублевке», следуя далее согласно маршруту, прописанному на табличке, помещенной на лобовом стекле…
Антон сунул пакет под правую мышку, поправил сбившиеся лямки от рюкзака, – с эмблемой в виде переплетенных букв «L» и «V» – огляделся… Выждав подходящий момент, когда в потоке транспорта возник небольшой разрыв, перебежал на другую сторону «рублевки». Прямо перед ним, стоило только пересечь паркинг, почти сплошь уставленный не самыми дешевыми легковыми авто и джипами, находится четырехэтажный комплекс барвихинского торгового центра «Дрим Хаус». Он взглянул на часы – его наручные «Omega», подарок отчима на совершеннолетие, показывает без пяти минут три пополудни – это означает, что он прибыл на место вовремя, без опоздания.