Все здесь больше походило на бомбоубежище. Свет, кое-как пробивавшийся через треснувшее, сто лет не мытое оконное стекло, разметил пол пыльными квадратами. С крюка в потолке свисала голая лампочка. Вокруг краденых машин, тремя стройными рядами обращенных к двери, висела оторочка из паутины. Сами же автомобили блестели отполированными боками, словно в демонстрационном зале. Прочие уворованные товары Мун сложил в уголке, — как бы с глаз долой. Сельскохозяйственная утварь лежала в дальнем углу. За новенькими автомобилями, в самом центре помещения, торчала старенькая «кортина», точно скелет посреди прерии, обглоданный стервятниками, с обнаженными железными внутренностями.
Кэффри направился к ржавым плугам, его шаги разносило эхо. Он присел, чтобы получше разглядеть эту свалку и убедиться, что там нет ничего подозрительного. На очереди был угол с крадеными товарами. Под его подошвами крошились сталагмиты из голубиного помета; целый город из миниатюрных башенок. «Кортина» с виниловой крышей и битыми задними фарами наверняка стояла здесь годами. Открытый капот и шасси соединила паутина. Почему с чистенькими ухоженными машинами соседствовала такая развалюха, оставалось только гадать. Кэффри перешел в другой угол и перочинным ножиком разрезал коробку с телевизором. Офицер, отвечающий за улики, наверняка сказал бы ему пару ласковых, но лучше так, чем загубить очередной костюм. Он разложил картон под «кортину» и лег на него. Упершись ногами, подлез дальше под днище.
Так вот почему «кортина» стояла на одном и том же месте.
— Э… — Он поднес рацию ко рту и нажал на кнопку передачи. — Вы заметили смотровую яму под старой машиной?
Пауза, атмосферные помехи, наконец голос сержанта:
— Да, заметили. Один из наших ребят туда спустился.
Кэффри хмыкнул. Похлопал себя по брючным карманам. На кольце с ключами у него висел маленький светодиодный фонарик. Ночью хоть можно найти с ним замочную скважину в машине, но вообще-то проку от него не много. Просунув его в яму, разглядел стеновые древесноволокнистые панели — как будто кто-то раздербанил кухню. Он посветил несколько секунд и как человек, который не может пройти мимо распахнутой двери, чтобы не заглянуть внутрь, пододвинулся вместе с картоном поближе к яме и соскочил в нее; приземление вышло жестким, отозвавшимся болью в подошвах.
Сразу стало гораздо темнее. Проржавевшая «кортина» над головой блокировала даже тот слабый свет, что проникал в ангар. Он снова включил фонарик и посветил вокруг, разглядывая панели, и дешевые замасленные лепные украшения, и следы от некогда прикрученных ручек. Осмотрел бетонный пол. Постучал по нему ногой. Ничего подозрительного. Он уже собирался вылезать, когда кое-что привлекло его внимание. Присев на корточки, он направил фонарик вверх.
Все панели держались на болтах, ввинченных в бетонные стены. Но зачем обшивать яму панелями… может, они что-то прикрывают? Он провел пальцами вдоль нижнего края панели. Подергал. Держится крепко. Поддел панель перочинным ножом, оттянул на себя — и увидел скрытое пространство.
Сердце у него заколотилось. Он вспомнил чьи-то слова о том, что в этих местах есть подземные пещеры. Да, это говорил человек из трастовой компании, инструктируя команду Фли Марли перед обследованием Саппертонского туннеля. Он сказал, что тут целая сеть переходов и лазов. Такой здоровяк, как Тед Мун, мог запросто унести четырехлетнюю Эмили в один из таких туннелей. В какое-нибудь заранее приготовленное место. И там спокойно сделать с ней задуманное, без всяких помех.
Кэффри вылез из ямы, подошел к окну и приглушил до минимума звук рации на прием.
— Эй там. — Он высунулся наружу и зашептал в мембрану: — Когда этот ваш парень спустился в смотровую яму, он заметил лаз, замаскированный деревянной панелью?
После затяжного молчания послышалось:
— Вы не повторите свой вопрос, сэр? Я, кажется, не до конца расслышал.
— Там, блин, есть тайный лаз. Уходящий из смотровой ямы. Кто-нибудь его заметил?
Гробовое молчание.
— Мать вашу. Можете не отвечать. Там, в этом лазе, что-то есть. Я должен взглянуть. Пришлите сюда кого-нибудь. Только пусть не дышат мне в спину — не хватало, чтобы мне на голову свалилось сто килограммов армейского снаряжения, — но приятно сознавать, что наверху сидит свой человек и прикрывает мою задницу.