— Управление не отпустило. Сказали, мол, ты, Бабюк, десятерых здесь заменяешь… Вот и заменяй…
И он снова выходил в свой трудный путь. Захватив в одном из магазинов однажды ночью взломщика, он не выдержал, закричал ему в лицо:
— Как же ты, паразит, можешь грабить в то время, когда народ льет кровь на войне… Как же ты можешь!..
Потом как бы опомнился, тихо сказал:
— Ну, там подумаешь… А сейчас выходи…
В один из осенних дней в квартире по улице Свободы перед ним на стульях сидели пожилые люди, которых только что под угрозой оружия ограбила шайка налетчиков. Были они родителями сына-фронтовика, орденоносца, совершившего немало военных подвигов. С какой-то укоризной, негромко и грустно говорил отец фронтовика:
— Так-то бы все ничего… Ладно уж… Но вот как он там, на фронте узнает… Что будет думать, что он будет говорить о здешнем житье…
— А вы не беспокойтесь, — сказал, наконец, Николай, — мы все вам вернем, и это я обещаю вам твердо…
Прошло несколько часов после вооруженного ограбления, а он уже шел по улице Собинова, где в одном из домов в потайном месте хранились краденые вещи. Как установил это старший оперуполномоченный, уже не узнаешь. Только одно можно сказать, что повидать ему пришлось за эти несколько часов, может быть, десятки разных людей… К вечеру того же дня милиция задержала двух грабителей, немного спустя еще семерых. Так в течение одного дня была ликвидирована шайка налетчиков из девяти человек…
Есть довольно уже тривиальная фраза — «он хорошо знал преступный мир». Бабюк не то что знал, он как бы властвовал до некоторой степени над ним, над этим преступным миром. В этом ему, видимо, способствовала и помогала та работа с беспризорными, которую он вел почти два года и от которой остались в городе и области обширные знакомства.
— На одном из вечеров, — вспоминает Александра Михайловна Соболева, — у какой-то из присутствующих девушек пропали перчатки. Поблизости оказался Бабюк. Узнав, что произошло, он тут же направился в коридор, где толкались мальчишки и подростки дворов.
— Ребята, — обратился он к ним, — здесь пропали перчатки. Их немедленно, в течение пятнадцати минут, надо вернуть…
Его пытались уверить, что никто не имел дела с этими перчатками.
— Вот что, — снова сказал Бабюк, — если не вы взяли, то кто-то, кого вы хорошо знаете. Сообщите ему, что Бабюк велел вернуть перчатки. Именно через пятнадцать минут…
Может, и не через пятнадцать минут, может, раньше или позже, но перчатки были в руках у потерпевшей.
Один из ветеранов, с которым я встречался, так сказал:
— Бабюк не работал, он воевал. Он чувствовал себя так, как будто он на фронте…
В сорок третьем году город терзали фашистские бомбы. Особенно яростным был один из налетов среди ночи. От фугасных и зажигательных бомб рушились, горели дома, стлался дым по улицам и переулкам, близлежащим к Волге, к железнодорожному мосту. Метеоритный дождь осколков метался над мостовыми, над тротуарами. Одна из бомб ударила рядом с третьим отделением милиции, дежурный отдела Корнилов был убит. Некоторые растерялись, не зная, что делать в такой обстановке. И вдруг появился Бабюк — спокойный, хладнокровный.
И вот второй пример. В городе появился дезертир, вооруженный автоматом, совершивший уже преступление по дороге. Было установлено, где он ночует. Группа оперативных работников из пяти человек окружила дом. Стали совещаться, как брать преступника. Решили было сначала пустить собаку.
— Он расстреляет собаку, только и всего, — возразил Бабюк.
— А что же тогда, — сказали ему. — Как быть?
— Самим надо. На фронте так вот и воюют… Пойду я первым…
Он вышиб дверь и кинулся в комнату, успев перехватить руку преступника, ухватившую автомат. Под подушкой обнаружили еще два нагана, гранату…
Много успел сделать Бабюк. Не все осталось известным, да оно и понятно — будни они и есть будни, которые не фигурируют в каких-то наградных документах. Все это считалось обычной работой, и кому надо было запоминать. Но вот у меня в руке пожелтевший листок, вырезка из газеты «На посту» за 1944 год. В заметке, озаглавленной «Активный борец за крепкий тыл», начальник ОУР Ярославского ГОМ А. И. Коханов рассказывает кратко о своем сотруднике Николае Бабюке. Из нее можно узнать, что «за несколько месяцев работы в ГОМ Бабюк, старший оперуполномоченный ОУР, три преступления предупредил, ликвидировал десять грабительско-воровских групп, вскрыл четыре вооруженных ограбления, несколько десятков краж, разоблачил и арестовал много уголовных преступников. Изъято большое количество вещей, свыше двадцати пяти тысяч рублей, вырученных от продажи краденого». И кончается она так: