Ответа не последовало, я начала:
– Помню, как сообщила тебе, что поставка задержится на несколько суток, и ты чуть не разнёс кулаком стену. Потом я заметила несостыковки в документах по приходу и расходу. Да и сам факт, что всего за три дня уходит конская доля крепкого алкоголя, уже подозрителен. При этом по бумагам заказана крупная партия, а по факту её нет. Похоже на совпадение?
– Твоё дело гости, так?
– Так, – тяжело вздохнула я и закатила глаза.
– Почему тогда ты суешь свой нос практически во все углы моего клуба?
– Любопытство не запрещено по договору. Я хочу совать свой нос в твои смутные дела. Хочу заниматься в жизни чем-то более интригующим, чем лизание богатых задниц. Хочу знать, чем нужно промышлять в этом мире, чтобы тебя боялись, как гребаного Волан-де-Морта.
– Слишком много «хочу». – Он недовольно скрестил руки на груди, но тем самым дал мне понять, что я вот-вот проломлю его защиту.
– Долго мы будем вести риторические разговоры?
– Если мы с тобой спим, это не значит, что я посвящу тебя во все аспекты своей деятельности. – Он решил защититься нападением. Укол обиды приземлился к моему телу, но попал то ли в ногу, то ли скользнул, почти промазав.
– Мы с тобой просто спим, значит? – поджала я губы, отметив, что раньше не позволяла себе такого из-за помады.
– Рита, – он, как и я облокотился на стол. – Проверь мне, тебе не нужно этого знать.
– Что в бутылках? – не сдавалась я, голосом наседая ещё сильнее. Он не отвечал. – Даня, когда мы с тобой, как ты выразился, просто спим, ты даже не прячешь липовые бумаги из-под моего носа! Неужели ты считаешь меня настолько глупой? А если нет, то воспринимаешь меня как бездушную игрушку?
Его брови медленно сползли к переносице, веки нависли над глазами, пряча их в тени.
– Не хмурься ты так, будто я угрожаю тебе статьей за изнасилование, если не женишься на мне.
– Ты слишком много говоришь лишнего. – Ещё заметнее нахмурился мужчина.
– А ты не договариваешь нужного. Должна же я уравновесить.
– Ты не осилишь всё, что я могу тебе рассказать. Не сможешь больше мирно существовать, если я расскажу тебе всё, что ты требуешь.
– Не нужно думать за меня и не нужно беспокоиться о моих нервах. – Я подошла к нему и опустилась на краешек стола. – Ты можешь не говорить только в одном случае, если я последний человек, которому ты доверяешь в своей жизни.
Началась игра в гляделки. Мы сверлили друг друга острыми взглядами, в надежде, что сдастся противник, но оба могли продержаться целую вечность. Я решила мухлевать. Подняла ладонь и прильнула к его щеке, провела по коже, задев указательным пальцем шоколадную кожу на ломаной губе.
– Поехали. – Он скинул с себя моё касание и, зацепив со стола телефон, понёсся к двери. – Возьми свои вещи. Жду у машины.
Спустившись по лестнице, я подошла к Ольге – администратору зала и хотела предупредить о своем отъезде:
– Оля, я отлучусь на… – Пока я размышляла, какое количество времени буду отсутствовать, женщина меня перебила:
– Да-да-да, меня предупредили, я сейчас встану на VIP зал.
– Спасибо. – Улыбнувшись ей, я отправилась к выходу. Вера вопросительно изогнула бровь, увидев меня в холле, одетую в пальто. Я решила не отчитываться перед ней, да и сказать мне было нечего. К тому же, я не знала, вернусь ли этой ночью в клуб, но прощаться не стала. Молча, выбралась через тяжёлую дверь на ночную улицу.
Водитель распахнул для меня заднюю дверцу автомобиля, и что-то кольнуло в моей груди. В памяти нашелся портрет мужчины, который занимал эту должность прежде, до того, как взорвался в точно таком же Лексусе.
Весь путь Даня молчал, как и всегда. А я боялась спугнуть его решение довериться мне, потому тоже не произнесла ни слова.
Настало то время года, когда люди удивлялись тому, как искусно осень маскировалась в зиму. Город непривычно пустел после полуночи, напуганный первыми морозами и долгой темнотой. Конечно же, горели огни, но им было не под силу спугнуть ночь и приближение зимы.
Я рассматривала по очереди то темный салон без приметных деталей, будто машина никому не принадлежала, то вид из окна, абсолютно не представляя, где нахожусь. Мое внимание обострилось лишь после того, как мы выехали из города. А может, мы всё ещё находились в Москве, но местность походила на сельскую. Высотки в страхе попрятались, а гордые одноэтажные домики стояли, как ни в чём не бывало.
Моя фантазия разыгралась в продолжительной тишине. Мне представлялось, что мы вскоре очутимся посреди поля, где нас уже ждёт инопланетный транспорт. Моя улыбка была неуместна, глуповата или даже слегка безумна, но я не могла её прятать, представляя, как Даня поднимается на борт, держа меня за руку, и мы улетаем со скоростью света в космос, не успев насладиться картиной ночной Москвы в иллюминатор.