– Идемте, ребята, – сказал один из репортеров, – это как раз тот случай, когда боксер хочет остаться без друзей.
Они расхохотались, как будто он сказал что-то ужасно смешное, но ушли. Когда последний из них покинул помещение, маленькая комнатка внезапно показалась огромной и пустой.
– Привет, – сказал я и взял пиджак. – Вы что-нибудь выиграли?
Она улыбнулась. У нее были маленькие ровные зубы, ослепительно белые на фоне алых губ.
– Тысячу, но у меня чуть сердечный приступ не случился, когда вы упали. Мне бы пришлось потерять четыре, и я было решила, что все к тому и идет.
– Простите, – сказал я. – Я не очень хорошо сосредоточился. У ринга сидела девушка, которая меня все время отвлекала.
– Ого! – Она глянула на меня из-под ресниц. – Как это ей удалось?
– Она просто оказалась самой красивой из всех, кого я встречал.
– Вам надо ей об этом сказать. Девушки любят, когда им такое говорят.
– Вот я и говорю.
– Понятно. – Она продолжала улыбаться, но взгляд ее стал жестким. – Это очень льстит, но я не верю. Мне показалось, что вы нарочно поддались.
Я покраснел:
– Что вы об этом знаете?
– Все было ясно видно. Какие-то толстяки, нашептывающие вам в ухо. То, как вы открылись. Я хожу на все бои. Такие вещи случаются часто. Почему вы потом передумали?
– Из-за девушки, – ответил я. – И из-за всех этих простаков, которые на меня поставили.
– Кажется, девушка произвела на вас сильное впечатление, – произнесла она, разглядывая меня. – Джонни, мне кажется, вы очень красивы.
Я прислонился к стене, сознавая, что теряю драгоценное время. Мне не следует разговаривать с этой девушкой. Мне следует выбираться отсюда, пока не разошлись зрители. Ускользнуть от Пепи и Бенно я мог только так. Но в этот момент из комнаты меня не выгнал бы и сам Петелли.
– Кто вы? – спросил я. – Зачем вы пришли?
Лицо ее стало серьезным, но взгляд был по-прежнему таким, что у меня по спине бегали мурашки.
– Это не важно. Называйте меня Делла, если вам надо как-нибудь меня называть, – ответила она. – Я пришла потому, что у вас неприятности, и мне кажется, что отчасти виновата в этом я. Ведь у вас неприятности?
– Да, но вы ничем не сможете мне помочь.
– Насколько плохи ваши дела?
– Меня караулят два головореза. Если они меня схватят, мне конец.
– Вы обманули Петелли?
Это меня удивило.
– Вы его знаете?
– Это жулик! Я не стала бы иметь с ним дело, даже если бы он был последним мужчиной на земле! Но мы теряем время. Я помогу вам выбраться. – Она подошла к окну. – Вы можете спуститься на стоянку по этой трубе.
Я подошел к ней и тоже выглянул в окно. На стоянке оставалось совсем немного машин.
– Вон там моя машина – первая справа во втором ряду. Если вы незаметно доберетесь до нее, вы спасены.
– Погодите, – сказал я, глядя на низкий двухдверный «бентли». – Я не могу втягивать вас в это. Головорезы Петелли очень опасны.
– Не глупите. Они ничего не узнают.
– Давайте подойдем разумно…
– Не спорьте! Я иду к машине. Заприте за мной дверь. Как только вы увидите меня внизу, спускайтесь. Я к вам подъеду. Забирайтесь на переднее сиденье, а остальное предоставьте мне.
Еще раз глянув на «бентли», я заметил дорого одетого субъекта. Он стоял у машины, глядя по сторонам.
– Вашему другу это не понравится, – сказал я. – Он ждет вас.
Она засмеялась – невесело и незвонко – так, что я с удивлением посмотрел на нее.
– Это не друг, а мой муж, – ответила она и быстро пошла к двери. – Добраться до машины у меня займет не больше пяти минут. Никого не впускайте. – И ушла, прежде чем я смог остановить ее.
Я пересек комнату и закрыл дверь на задвижку. Теперь, когда я остался один, комната казалась ужасно пустой. Я повернулся к окну. Ее муж ходил взад-вперед у машины. На ходу он вытащил портсигар и прикурил сигарету. По тому, как он бросил на землю спичку, я понял, что он крайне раздражен.
Позади меня раздался едва слышный звук, и я резко обернулся, глядя на дверь. Дверная ручка начала медленно поворачиваться. Кто-то по ту сторону осторожно надавил на дверь. Задвижка выдержала, и ручка медленно вернулась в исходное положение.
Ну вот они и пришли. Я понял – они решили, что теперь, когда стадион почти опустел, можно без помех взяться за меня. Из динамиков неслась танцевальная музыка – она звучала достаточно громко, чтобы заглушить звук выстрела.
Я на цыпочках подошел к двери и посмотрел на задвижку. Она была не очень крепкой. За дверью кто-то шептался. Я не слышал слов, но от самого шепота волосы у меня на затылке зашевелились.
Я взялся за массажный стол, подтащил его к двери и подсунул край под дверную ручку. Сейчас я соображал быстро – я был напуган, но не паниковал. Планировка стадиона им известна гораздо лучше, чем мне. Они, наверное, знали, что из моего окна нетрудно вылезти, и как только обнаружат, что им не войти в комнату, то сразу догадаются, что я попытаюсь бежать через окно, и Пепи будет поджидать меня внизу.