Я киваю, протягиваю руку, и беру его руку в свою.
— Ты же знаешь, что у тебя есть я. — Я подношу его руку к своей щеке, закрываю глаза и наслаждаюсь его близостью.
От одного осознания того, что он рядом со мной, мне хочется противостоять всем своим демонам — заставить заплатить всех, кто когда-либо причинил мне боль.
— Верно, солнышко. — Он весь напрягся. — Ты ведь моя? Вся моя.
— Вся твоя, — парирую я, пытаясь встретиться взглядом с его глазами.
— Хорошо. Хорошо, — кивает он, но почему я ему не верю?
Я встряхиваю себя. Я не должна сомневаться в своем счастье, когда оно досталось мне с таким трудом.
И поскольку я обрела новую уверенность в себе, я точно знаю, что мне нужно делать.
Я должна закрыть эту болезненную главу в своей жизни — раз и навсегда.
— Нужно нанести больше румян. Ты выглядишь слишком бледной, дорогая, — добавляет визажист, нанося на мое лицо немного пудры, делая акцент на скулах и пытаясь придать чертам лица больше четкости.
Она права. Я бледная.
Даже очень бледная.
Потому что то, что я собираюсь сделать, навсегда омрачит мою жизнь. Но прежде чем начать новую жизнь, я должна оставить старую позади.
— Готово. Боже мой, ты выглядишь как куколка, Джианна. Твой жених не сможет оторвать от тебя глаз, — сладко комментирует она, и я заставляю себя улыбнуться.
В конце концов, это и есть цель моих планов.
Вскоре визажист уходит, и у меня появляется время, чтобы одеться и все подготовить.
Я быстро надеваю платье, застегиваю его. Затем, убедившись, что дверь заперта, поднимаю матрас и ищу пакетик с мелким белым порошком — цианидом.
Количество его невелико, но, по некоторым данным, достаточно, чтобы убить человека.
Зная, что время не ждет, убеждаюсь, что обращаюсь с ним правильно: достаю порошок из маленького пакетика и кладу его на лист бумаги.
Затем, открыв футляр с драгоценностями, достаю купленное старинное кольцо. Внешне оно выглядит как обычное кольцо, совершенно неброское.
Небольшой механизм, расположенный в верхней части кольца под центральным камнем, открывает пустой отсек. Исторически он использовался при покушениях, но сейчас это уже пережиток прошлого, и поэтому он гарантирует, что у людей никогда не возникнет подозрений по поводу простого кольца.
Открыв крышку перстня, я складываю лист бумаги в воронку, засыпаю внутрь белый порошок и защелкиваю ее. Убедившись, что кольцо случайно не откроется, я быстро надеваю его на палец.
Стук в дверь застает меня врасплох, и, открыв ее, я оказываюсь лицом к лицу с Бассом.
Его глаза блуждают по моему телу, его взгляд, кажется, пожирает меня заживо.
— Нравится то, что видишь? — я провожу рукой по его груди, пытаясь соблазнить. Трудно поверить, что еще несколько часов, и мы сможем оставить все позади.
— А когда нет, — говорит он, кладя руку мне на челюсть и просовывает большой палец мне в рот. Я посасываю его, загипнотизированная его взглядом, который обещает сделать со мной нечестивые вещи.
— Еще несколько часов, — выдыхаю я, и в моем голосе отчетливо слышится предвкушение.
— Да, — мурлычет он, и от его тона у меня по спине бегут мурашки.
И пока мы едем на машине к месту проведения мероприятия, я не могу побороть страх и счастье, которые завязываются внутри меня, как узел, ожидающий развязки, и решающим фактором становится исход сегодняшней вечеринки и нашего побега.
— Поговорим позже, — говорю я Бассу, коротко целую его в щеку, прежде чем мы выходим из машины. Он ворчит, ничего больше не добавляя, но я уже привыкла ожидать этого от него. Он не самый разговорчивый человек.
Когда мы заходим внутрь, справа оказывается бальный зал, занимающий половину всего первого этажа.
Мы уже несколько раз посещали его, чтобы все оценить. Это старинная аристократическая усадьба, где все вокруг кричит о богатстве. В доме есть разные комнаты, предоставленные в распоряжение гостей для развлечений и фотосессий.
Гости уже здесь. Я пробираюсь сквозь армию угодливых людей, все целуют меня в щеки и поздравляют с помолвкой.
Не прошло и получаса с начала мероприятия, а я уже чувствую себя переполненной фальшивыми любезностями и натянутыми улыбками на их лицах.
Все понимают, что означает эта помолвка, а учитывая возраст Кларка, каждый может сказать, что я выхожу за него замуж ради денег — и ничего больше.
— Наконец-то ты нашел хорошее применение своей дочери, любимый, — подшучивает Козима с фальшивым смехом, крепко держась за руку моего отца.