— Почему бы нам не…, — повторяет он, глядя на меня так, словно готов трахнуть меня тут и сейчас.
Столик с закусками находится в двух шагах от нас, и я поворачиваюсь, чтобы поманить его своим телом, пока я иду к столу. Покачиваю бедрами, оттопыривая задницу, чтобы ему было на что обратить внимание.
Взяв два бокала с шампанским, я открываю потайное отделение и высыпаю белый порошок в один бокал, быстро взбалтывая жидкость пальцем, чтобы все хорошо растворилось.
Затем, как ни в чем не бывало, я поворачиваюсь к нему и протягиваю бокал, поднося свой к губам.
— За… подчинение, — выдыхаю я, замечая, что он все еще смотрит похотливо на мое тело. Он так увлечен увиденным, что даже не смотрит на стакан, быстро осушая его.
— За подчинение, — соглашается он, и широкая улыбка растягивается на его лице, прежде чем он наклоняется и прижимается своими губами к моим.
Отвращение — последнее, что я чувствую, поскольку изо всех сил стараюсь держать рот закрытым, чтобы остатки цианида не перешли от него ко мне. И когда он наконец отпускает меня, я извиняюсь, чтобы поправить помаду, при этом вытирая губы.
По дороге наливаю в стакан воды, стараясь тщательно прополоскать рот.
Проклятье!
Только выйдя из бального зала, я вижу, что Басс тихо идет следом, выражение лица у него серьезное.
Должно быть, он видел поцелуй.
Нуждаясь в объяснении своего поступка, я поворачиваюсь к нему.
— Басс…
— Не сейчас, — останавливает он меня, берет за руку и тащит куда-то по коридору в другое крыло дома. Остановившись перед дверью, он распахивает ее и затаскивает меня внутрь.
— Это было не то, чем кажется, — сразу же начинаю я.
— Не было? — Он поднимает бровь.
Он выглядит спокойным, но от него исходит гнев, который я не могу определить.
Он включает свет, и я замечаю, что комната представляет собой что-то вроде библиотеки с учебным столом посередине. Все отделано красным деревом, витиеватые узоры вырезаны на каждом сантиметре мебели.
— Я должна была это сделать.
— Что ты должна была сделать? — он медленно снимает пальто, и отбрасывает его, прежде чем вернуть свое внимание ко мне.
— У меня был план, — делаю глубокий вдох. — Я хотела закрыть болезненную главу своей жизни, чтобы мы могли начать новую.
Я придвигаюсь к нему. Его шея напряжена, и я вижу выступающую вену, которая тянется к его челюсти.
— Я люблю тебя, Басс. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль, — честно говорю я ему. — Мне нужно было устроить хорошее шоу, чтобы они не ожидали нашего побега. Кроме того… — Я прикусываю губу, немного опасаясь признать, что планировала убить человека — и почти преуспела в этом. Это лишь вопрос времени, когда Кларк умрет, и тогда я навсегда избавлюсь от его тени.
— Ты любишь меня, — повторяет он, и его голос звучит странно для моих ушей. — Ты любишь меня? — спрашивает он смеясь.
— Что в этом смешного. Ты, наверное, уже знаешь это, — хмурюсь я. Неужели я до сих пор не показала ему, как сильно я его люблю? Как много он для меня значит и как он в корне изменил мою жизнь?
Раньше я была сломанной игрушкой, с которой люди играли, но после встречи с ним я наконец-то почувствовала, что вернула себе часть себя.
Я не сломлена.
Я не беспомощна.
И самое главное, я не жертва — больше нет.
— Докажи это, — поднимает он подбородок в вызове.
— Что ты имеешь в виду? — я наклоняю голову, изучая его и пытаясь понять, как это тот человек, которого я люблю. Что-то здесь не так.
— Докажи это. Позволь мне трахнуть тебя.
Мои глаза расширяются от его просьбы.
— Что…
— Мы уже несколько месяцев играем в кошки-мышки, Джианна. Каждый раз, когда мы приближались к этому, ты трусила.
— Но ты ведь должен знать, — шепчу я, в шоке от его требования. — Я не была готова.
— А ты когда-нибудь будешь готова? — Невзначай бросает он вопрос. — Или ты просто бросишь меня, когда я перестану быть тебе полезен.
Мой рот раскрывается в шоке.
— Ты… Ты так обо мне думаешь? Что я брошу тебя после того, как получу то, что хочу?
— Разве не в это ты заставила меня поверить?
Я делаю секундную паузу, пытаясь рационально осмыслить ситуацию. Была ли я слишком эгоистична с ним? Неужели все это время я была настолько погружена в свою собственную травму, что не понимала, что он чувствует это вот так?
Ответ… возможно. Ну, может и да.