— Тогда зачем?
— Тебе осталось недолго, — продолжает она. — Не в том состоянии, в котором ты находишься. День? Может быть, два, если повезет. Хотя это, наверное, очень больно, — улыбка играет на ее губах, первый признак чего-то, кроме апатии, на ее лице.
— Почему ты здесь, Джианна? — мой тон довольно груб, совершенно противоположный тому, что я чувствую, видя ее в последний раз.
Наверное, я что-то сделал правильно в прошлой жизни, раз мне выпало счастье увидеть любимую женщину еще раз перед смертью. Пусть и радость от того, что я снова вижу ее, безмерна, я не могу удержаться от боли, когда вглядываюсь в ее черты.
Она уставшая, ее кожа бледная. На ней розовое платье, которое слишком велико для нее, свободный фасон скрывает ее фигуру.
Она не выглядит хорошо. Она выглядит как угодно, только не хорошо. И это заставляет меня немного умереть в тот самый момент.
Потому что я причина тому.
— Я хочу знать, почему. — Джианна выпрямляет спину, задирает подбородок и смотрит на меня непоколебимым взглядом. — Почему я? Зачем… — она делает паузу, качая головой. — Зачем тебе было это нужно? Было ли что-нибудь реальным? — Вопросы сыплются из нее, и я замечаю растерянность в ее глазах.
Как бы ей ни хотелось выглядеть невозмутимой, это не так.
— Я… — Я даже не знаю, что ей сказать. Я мог бы оправдываться хоть целый день, но правда в том, что я виноват.
— Всё это должно было быть планом мести, — начинаю я, рассказывая ей о своей сделке с Циско. — Он только что вытащил меня из тюрьмы, и это была моя расплата.
— Тюрьма? — Она удивленно вскидывает брови.
Я киваю, или, по крайней мере, пытаюсь. Моя шея слишком затекла для такого движения.
— Меня поймали на убийстве, — добавляю я шутя, улыбаясь. Но она не смеется. Она только еще больше хмурится.
— Продолжай.
— Задание заключалось в том, чтобы ты не смогла ни за кого выйти замуж, — продолжаю я рассказывать о плане Циско и о том, как он хотел как можно дольше держать Бенедикто банкротом.
— Понятно. Поэтому ты нацелился на меня, — задумчиво кивает она.
— Но все изменилось. — Угрюмо констатирую я. Не хочу устраивать себе вечеринку жалости, но и не хочу, чтобы она поверила, что то, что нас связывало, — хотя бы частично, — было фальшивым.
Ее глаза расширяются, она наклоняет голову и смотрит на меня, ожидая, что я продолжу.
— Я начал видеть тебя в другом свете. — Сглатываю. — Я влюбился в тебя, — признаюсь я, и если бы обстоятельства сложились иначе, мне бы понравилось выражение ее лица — шок и удовольствие, смешанные в одно целое.
— Как я могу тебе верить? — спрашивает она шепотом, и мне становится больно от того, что я поставил нас в такое положение, когда правда воспринимается как ложь.
— Все было по-настоящему. Я даже достал нам фальшивые документы, — сухо смеюсь я.
— Тогда почему? Почему ты так со мной поступил? Почему, Басс?
— Я ни в коем случае не собираюсь оправдывать свои действия, солнышко. — Она вздрагивает, услышав это прозвище, и вкус желчи наполняет мой рот от ее реакции.
— Кое-кто солгал мне. — Делаю глубокий вдох. — Я был готов оставить свою семью — предать ее. Я был готов бросить все ради тебя.
— Что они могли тебе сказать такого… — Она покачала головой. — То, что ты сделал со мной, Басс… Я не думаю, что ты понимаешь, что ты не просто унизил меня. Ты уничтожил меня, — говорит она, и одинокая слеза скатывается по ее щеке.
— Мне очень жаль, — тихо извиняюсь я, хотя, видя, как скривилось ее лицо от отвращения, понимаю, что никакие извинения не помогут. Я всё испортил.
— Продолжай, — приглашает она меня к продолжению, похоже, взяв себя в руки.
— Это было видео. Сейчас я понимаю, что оно должно было быть как-то подделано… Но когда я его увидел, я сошел с ума от ревности.
— Видео? — Джианна нахмурилась.
— Как ты трахаешься с кем-то в ту ночь, когда ты напилась на том мероприятии, — объясняю я и рассказываю ей все, что видел на видео.
— Я не помню всего, что было в ту ночь, но я бы никогда этого не сделала, Басс. Я бы никогда так с тобой не поступила. — Она качает головой. — Как ты мог так плохо обо мне думать, что я тебе изменю?
Даже мне самому противно, что я купился на ложь Циско.
— Видео было безупречным, Джианна. Но даже если бы это было не так… Я был так зол, так чертовски зол…
— Это не давало тебе права так поступать, Басс. Это не давало тебе права разрушать меня.
— Я знаю, солнышко. Я знаю. И я с радостью приму свое наказание. Я просто… — Вздыхаю. Теперь, оказавшись перед ней в таком виде, я даже не могу найти слов, чтобы дать ей понять, как сильно я сожалею о том, что все так получилось.