Советские специалисты решили провести в степь воды реки, что текла по ту сторону горного хребта Алаякр. В горах было намечено пробить тоннель длиной, примерно, в три километра. По этому тоннелю и придет речная вода на степной простор. От тоннеля в разные концы пойдут каналы.
Расчеты показывали, что при умелой прокладке каналов водой можно будет обеспечить всю степь. Значит, еще двадцать тысяч гектаров хорошей земли получат колхозы и совхозы! Занимай эти земли чем хочешь: хлопчатником, садами, рисом, овощами, пшеницей.
— Как видите, — сказал в заключение шофер Астапов, — и у нас здесь идет освоение новых земель. Только освоение освоению рознь. В Сибири или на Алтае достаточно целину вспахать, пробороновать, засеять — и можно ожидать урожай. А здесь, на юге, иначе. Землю надо обеспечить водой. Только после этого можно ее пахать и засевать. А то весь труд пропадет зря. Летом дождей тут почти не бывает, а солнце печет так, что почва раскаляется до семидесяти градусов.
Шофер закурил, поднял капот машины и стал регулировать зажигание. Казанцевы долго еще обозревали степь и дальние, чуть видимые сквозь сизую дымку горы.
— И многое людьми уже сделано тут? — полюбопытствовал Алексей Васильевич, когда шофер со звоном захлопнул капот.
— А вот сейчас приедете и увидите, — с улыбкой ответил Астапов, садясь за руль.
Город в степи
Казанцевых встретили радушно. Им выдали палатку, матрацы, простыни, подушки, небольшой стол, три табуретки и оцинкованный бачок для питьевой воды. Комендант городка показал Алексею Васильевичу место, где нужно ставить палатку.
Алексею Васильевичу никогда в жизни не приходилось натягивать походных палаток, но он храбро взялся за это незнакомое дело. Вбил колышки, установил стойку, стал натягивать веревки. Но вдруг палатка рухнула.
— Э, не так, сосед! — послышался голос.
К Алексею Васильевичу шел загорелый казах в белой рубашке с расстегнутым воротом. Это был Джусуп Саналиев — экскаваторщик. Его палатка стояла рядом. Вместе с ним к Казанцевым подошел и сын Саналиева — смуглолицый Рустем.
Саналиев принялся за устройство палатки умело. Алексей Васильевич подчинялся ему и делал лишь то, что он велел.
Вскоре палатка была установлена.
Рустем тем временем подошел к Сереже.
— Здравствуй, — сказал он, протягивая руку.
— Здравствуй, — ответил Сережа, пожимая руку мальчика. — Ты давно тут живешь?
— Давно. Четвертый день.
Сережа усмехнулся.
— Ну и давно!
— Зато я первый юный житель Гидростроя! — с гордостью заявил Рустем. — А ты будешь второй. Хочешь, я покажу тебе наш город?
— Хочу. Мама, можно мне город посмотреть?
— Пора отдыхать, уже вечереет.
Мария Андреевна в стороне от палатки разжигала костер. Костры дымили и возле соседних палаток. Закончив трудовой день, люди кипятили чай, грели воду на стирку, готовили в чугунных котлах плов. Запах жареного лука и бараньего сала разносился по всему селению.
Рустем и Сергей условились осмотреть город с утра. А пока Сергей стал помогать отцу устанавливать в палатке кровати и размещать чемоданы и узлы.
Сумерки опустились быстро. Где-то забренчала гитара, запела гармонь. В темноте резко выделялись красные огоньки костров. На брезентовых палатках трепетали тени.
Сергей уснул, едва голова его коснулась подушки.
А утром его разбудил Рустем.
После завтрака Мария Андреевна разрешила сыну совершить экскурсию, но наказала при этом далеко не уходить.
Сергей взял с собой колчан, наполненный стрелами. В карман он сунул обрывок туго скрученного шпагата, из которого собирался сделать тетиву для лука. Колчан висел на шнурке за спиной.
Рустем с первого же взгляда обратил внимание на необыкновенный предмет, висящий на шнурке. Сергей объяснил, что это стрелы и что он собирается сделать прочный лук и сходить в камыши на охоту. Это привело Рустема в восторг. Сам он, правда, еще ни разу не был в камышах, но тем не менее принялся уверять Сергея, что дичи в зарослях полно.
— Давай сразу пойдем в камыши, — предложил Рустем.
— Нет, сперва осмотрим наш поселок.
— Ну, хорошо. Только что тут смотреть? Одни палатки!
И приятели отправились.
Ровные ряды брезентовых палаток быстро кончились. Впереди показались бесконечные штабеля кирпича, груды бревен, досок, деталей сборных домов, кучи песка, глины, гравия. Самосвалы непрерывно доставляли сюда камень и песок. Здесь закладывались фундаменты жилых домов. Фундаменты еще только возникали из травы и бурьяна, но ребята увидели воткнутый в землю колышек, на котором прибита табличка: «Улица Мира». На этой будущей улице двое мужчин пока что косили траву. Два невысоких стожка свежего сена стояли рядом со штабелями золотистых досок, от которых шел приятный запах сосновой смолы.