-Ты слишком худощавый, ты слишком умный, ты похожа на женщину с пониженной социальной ответственностью. Про тебя вообще молчу. О-о-о… А тебя как зовут?
-Денис.
-Денис. Прекрасно. Вот берите пример с Дениса. Такой и себя всегда защитит и девушку свою… Если она, конечно, не будет похожа на тебя.
И он, с горделиво-презрительным взглядом, указывал на, чуть неплачущую, девочку, которую он сравнил с тем, кто был похож на него, но только женского пола.
-Всё теперь Денис будет вашим физоргом.
И Денис гордо оглядывал всех со своей быдлянской улыбкой и как будто говорил всем:
-Видите, я лучше всех! И что, что я не знаю, что такое π. Или в чём измеряется сила. И что, что мой отец напился и утонул в фонтане на день ВДВ. Зато по физ-ре я лучше вас всех! Теперь вам всем придётся уважать меня!
К, счастью, в Сашином классе Дениса не было. Поэтому физрук Сашиных одноклассников особенно ненавидел и оскорблял и за себя и за Дениса, и за наших родителей, которые по его мнению, должны были бить нас до крови, ногами в живот, не кормить, заставлять спать на земле, а как только нам станет 18 отправить нас в армию( причём и парней и девушек) и больше с нами никогда не разговаривать. А если мы хоть раз подойдём к их дому, то вызывать полицию, а лучше всего ещё раз избить. И только таких родителей он считал хорошими, а всех остальных плохими и недостойными иметь детей. Сашу же он ненавидел, если так можно выразиться, в квадрате. Ни к чему не приспособленный, полный, но очень умный и добрый. Каждый урок начинался с какой-нибудь резкой фразы, которая должна была вывести Сашу из себя.
На улице шёл дождь, но Саша, как и большинство его одноклассников хотели, чтобы из вывели на улицу, потому что в школе уже включили отопление и в коридорах было невыносимо жарко. Хотя вся жизнь в мухинском лицее описывалась одной фразой, она как будто была лозунгом руководства, казалось, что когда-нибудь на первое сентября директор вместо классической приветственной речи скажет: «Лёгкой жизни вам здесь не будет, радуйся тому, что есть, а если чего-то нет, радуйся, потому что если будет, то всем будет ещё хуже».
Класс с мрачным видом выстроился в зале, к нему подошёл улыбающийся физрук, который, был таким же радостным, как доктор Менгеле, который встречал поезда с новыми узниками концлагеря. Фадей Ростиславович посмотрел на Сашу удручённым взглядом и как будто произнёс:
-Что ж ты ещё не сдох, б***? Ты же ведь спортом не занимаешься, а такие долго не живут.
Когда все построились, он встал перед нами и, выпячивая вперёд грудь, стал расхаживать вдоль колонны, в которую все построились.
-Вас бы сейчас на улицу отправить, но вы и так все дохлые, а то пробежитесь на воздухе и помрёте, а мне ещё за вас отвечать. И поэтому мы будем заниматься в зале. Все кроме…
Он взглядом маньяка, выбирающего жертву, оглядел нас.
-Кроме Сашеньки. Он пойдёт и пробежит пару кружков на улице и вернётся.
-Я никуда не пойду.
Он рассмеялся.
-Конечно, никуда не пойдёшь, но видел бы ты своё лицо. Ты от страха в штаны наложил. Пойдёшь подтягиваться.
-Вы же знаете, что я не смогу.
-Ты дурочка из себя не строй. У тебя в документах написано: группа здоровья- основная, поэтому подтягиваться ты будешь.
-А если нет, вы что мне сделаете?
-А ты кто такой чтобы так со мной разговаривать.
- Я человек. А вот как можно назвать учителя, который унижает и оскорбляет ученика.