сторону.
Он понимал, что нить, ведущая к развязке, снова оборвалась. Теперь
стала понятна причина лжи Воронова: ему нужно было оттянуть время.
Мысленно Мамедов укорял себя, что не сделал националисту инъекцию,
которая бы развязала язык в правдивом направлении. Но сожалеть было
поздно, так как сейчас нужно было думать о том, где может произойти
следующая диверсия террористов и как еѐ предотвратить.
138
Глава 13.
В кабинете находились трое. Мамедов восседал на своем привычном
месте, в удобном кожаном кресле, а Голубев и Минаев расположились за
столом напротив него. Онисимова и врача начальник отпустил домой, за
ненадобностью. Вопрос был настолько серьезный, что посвящать в него
кого-то еще, кроме своих двух подопечных он не хотел. Всем своим
серьезным видом Мамедов передавал напряженную энергетику внутреннего
состояния. Если его сравнить с подожжѐнной бомбой, то фитиль был бы на
стадии догорания, так как он был на грани взрыва. И только какие-то
немыслимые внутренние силы сдерживали начальника.
- Так значит, на записи в кабинет больше никто не входил?- обратился
он к Глебу.
- Так точно.
- Выходит кабинет последними покинули Минаев и Онисимов?- он
перевел взгляд на Макса.
- Получается, что мы последние вышли,- согласился Макс.
- Тогда каким образом у Воронова оказалось лезвие?- спросил
Мамедов.- Перед тем, как попасть в кабинет, его всего полностью обыскали и
забрали одежду.
- Гасан Захирович, мне самому непонятно, как это могло произойти,-
ответил Минаев.- Получается, что кто-то из нас ему передал это лезвие.
- Вы понимаете, что это значит?- начальник прищурил глаза и
вглядывался в каждого из своих подопечных.- Среди нас есть предатель. А
если это так, то не мудрено, почему мы не можем поймать террористов. Я
подозревал это ранее, когда говорил вам, чтоб вся информация имела
дополнительную конспирацию даже в Управлении. Теперь я еще больше
убеждаюсь, что нас сливают. С этого момента, любая информация не должна
выходить за пределы нас троих.
Глеб и Макс кивнули головами в знак согласия.
139
- К Онисимову стоит присмотреться получше, так как он еще совсем
зеленый у нас и у него есть все шансы, чтоб быть заодно с террористами,-
продолжил Мамедов.- Я в любом случае выведу его на чистую воду. Это
лишь дело времени. По остальным моментам - работаем все в том же режиме.
Каждый пункт полиции должен быть усилен и готов принять бой с
террористами.
- Уже усилили,- перебил его Голубев.- Все они осведомлены и
проинструктированы должным образом.
- Это хорошо. Посты из города нужно так же обезопасить и сделать так,
чтоб ни одна подозрительная пылинка не проскочила мимо них. От
безвыходности националисты могут попробовать прорваться через них.
Возьмите во внимание.
- Я завтра займусь этим,- сказал Минаев.
- Далее... Финансовым вопросом я занимаюсь сам. Может получится,
вычислить их спонсора.
- Кажется вы говорили, что какой-то правый белорус занимается
денежными переводами в Россию?- спросил Голубев.
- Уже не занимается,- ответил начальник.- Это был обычный
мошенник, наживающийся на заключенных националистах. Якобы собирал
деньги на так называемых "Узников Совести", но часть из них либо не
доходила до адресата, либо доходила, но намного в меньшем размере. Понял,
что сейчас не мало сочувствующих правым узникам и решил делать на этом
деньги. Целую сеть такую организовал. В общем, пацан с головой был...
Правда с одной...
- Был?
- Ага, был. Наши коллеги из Белоруссии сообщили, что нашли этого
паренька недалеко от деревни, в болоте, с размозженной головой. С трудом
опознали.
- Что же они его раньше не взяли?- поинтересовался Макс.
140
- Видать делиться не забывал,- усмехнулся Мѐд, прикуривая очередную
сигарету.- Может еще что. Ну это не наше дело, пусть там сами разбираются.
Для нас важно то, что финансы местным радикалам шли не от него. Значит
будем искать дальше.
Голубев и Минаев больше не задали ни одного вопроса. Суть
негласного постановления была им понятна и подробностей не требовала. На
этом "совещание" было окончено и напарники были отпущены по домам.
- Что по поводу взрыва девятиэтажки?- негромко спросил Макс, когда
они уже зашли в лифт.- Удалось поговорить?