обратно к "гуляющей" массе, а ведущая торжественно поздравила
полицейских с их профессиональным праздником и объявила продолжение
выступления трансвестита Сердючки. Полуповернувшись назад, она
вытянула свободную от микрофона руку в ту сторону, где на сцене должен
был выйти исполнитель. Кулисы разъехались в стороны и сверху, на заднем
фоне, крупными буквами виднелась надпись: с днем поллюции! А под ней,
на черном шнуре, болтался человек, в форме сотрудника полиции. Его ноги
находились в метре от пола, на котором был опрокинут стул. Тело вертелось
из стороны в сторону и поворачивалось к народу почти на 180 градусов. При
таком повороте, было хорошо видно, что руки полицейского, сзади, скованы
наручниками. Публика зааплодировала и засвистела, расценивая данную
картину, как некий юмор. До них не сразу дошло, что на шнуре был
действительно повешенный полицейский. Да и надпись была схожа с той,
что висела впереди сцены, только имела значение непреднамеренной
эякуляции, а в переводе с латыни означала пачканье и марание.
Визг ведущей из колонок прорезал несколько улиц, меняя в лицах
аудиторию. Она упала на колени и залилась в слезах. Толпа не могла понять
в чем дело?! Толи это часть концерта, толи то, что происходит намного
серьезнее и эмоции ведущей неподдельные. Микрофон выпал из еѐ руки и
покатился к людям возле сцены, отдаляя всхлипы, звучащие из колонок. Тут
вдруг спохватились те полицейские, которые еще более-менее, что-то
соображали. Взобравшись на сцену, они начали снимать труп коллеги и
подняли с пола ведущую. Тут же, с рациями в руках, появились и федералы,
которые объявили план-перехват и начали оцеплять район. Публика ахала и
169
охала, а солдаты, оцепившие кольцом сцену, просили их расходиться и не
мешать расследованию. Телевидение, непереставая снимать происходящее,
выпустила срочную новость по своим каналам.
За сценой нашли связанного трансвестита, в одних стрингах и
перерезанным горлом. Его голова, с залысиной на затылке, была опущена к
груди, а тело залито кровью. Рядом стоял вагончик, в котором без сознания
лежали несколько солдат.
- Их оглушили,- констатировал медик, подоспевший на место.- Жить
будут.
- Ладно, хоть так,- сказал Минаев, который тут же появился на месте
преступления.- У меня к ним будут вопросы, как они придут в себя. Так что
дайте мне знать об этом.
На его мобильном телефоне раздалась музыка и, отойдя немного в
сторону, он поднял трубку.
- Здорово Глеб,- сказал Макс, наблюдая за тем, как работают бригады
"скорой помощи".
- Привет старина,- послышалось в ответ.- Что там случилось?
- И ты уже в курсе,- удивился напарник.
- Я вообще-то телевизор смотрю,- сказал Голубев.- Тут почти по всем
каналам крутят.
- Ах да,- вдруг опомнился Макс.- Тут же этих камер повсюду было...
Шумиха сейчас нормальная начнется...
- Можешь считать, что уже началась,- сказал Глеб.- Ладно, давай
держись там! Я себя уже нормально чувствую, так что завтра выйду.
- Отлѐживался бы,- возразил на это напарник.- Разгребѐм, как-нибудь
сами.
- Хватит, належался...
- Постойте,- Минаев обратился к двум медикам, проносившим мимо
носилки с трупом.
- Ты мне?- не понял Голубев.
170
- Нет,- ответил напарник.- Ладно, Глеб, некогда, пойду работать. Завтра
увидимся.
- Давай. Удачи!
Макс подошел к носилкам, на которых лежало тело полицейского,
снятого из петли. Его лицо было синим, а на шее темной полосой пролегал
рубец, оставленный шнуром. Из кармана куртки выглядывал белый лист.
Минаев, нацепив перчатки, двумя пальцами вытащил его и разрешил
медикам следовать дальше. Удивления тут быть и не могло: все тот же
почерк националистов. В красной, прямоугольной рамке было слово
"вердикт", а в углу загадочный, черный символ. Эта листовка уже стала
"визитной карточкой" радикалов.
Тем временем, в другой части города проходил праздничный банкет,
устроенный специально для сотрудников полиции. Двухэтажный ресторан
выделил стражам порядка весь второй этаж, где в конце зала расположилась
небольшая сцена с живой музыкой. Скрипки жалобно завывали, под
прорезающем струны смычком. Дирижер, облаченный в наряд Деда Мороза,
плавными движениями указки в правой руке и жестами левой, задавал такт и