— А ты что, не видишь? Соблазняю твоё тело.
Затем он на минуту отвлекся, посмотрев по сторонам, покачал головой и щелкнул пальцами. Вся стена, вдоль которой стояла ванна, и которая секунду назад была облицована изысканной черной керамической плиткой, мгновенно обратилась в зеркальную.
Кроули бросил взгляд в зеркало, и у него перехватило дыхание. Прямо напротив него, стоя под потоками горячей воды из душа, стоял Азирафель, прекрасный, каким и должен быть его ангел, и совершенно обнаженный. Кроули почувствовал, как его рука поднимается к животу, мягко касается кожи и снова продолжает недавно прерванное движение к паху. Азирафель в зеркале совершенно непринужденно проделал то же самое. Кроули глухо застонал, борясь с желанием перехватить инициативу, его тело жаждало закатить глаза и отдаться наслаждению, и в то же время ни на секунду не спускать взгляда с отражения в зеркале.
Ладонь Кроули, уверенно направляемая Азирафелем, накрыла напрягшийся член, прижала его к паху, а затем скользкие от геля пальцы обхватили пульсирующий ствол целиком.
Кроули почувствовал, как его тело издало судорожный вздох. Глаза ангела в зеркальном отражении, от которого Кроули не отводил взгляд, затуманились, губы открылись, вода стекала по лицу, струилась по щекам, капли попадали в приоткрытый рот, заставляя его сглатывать. Умом Кроули понимал, что отражение ангела повторяет все движения тела Кроули, но ум не хотел больше сражаться с воображением и покорно сложил оружие.
Тем временем рука Кроули начала двигаться, и эти движения были восхитительно уверенными и мучительно медленными.
«Азирафель…», — издал Кроули мысленный стон.
— Ммм? — не то ответил, не то простонал невпопад Азирафель в теле Кроули.
«Быстрее… Прошу, быстрее…» — взмолился демон, измученный томительной пыткой.
Ангел в зеркале закусил губу, его ладонь на члене Кроули замерла. Указательный и большой палец образовали кольцо и Азирафель, плотно прижав обнаженную нежную головку, стал медленно насаживать член на это кольцо.
Кроули, на миг вернувшись в своё тело, смог лишь выставить левую руку и упереться ею в скользкую, запотевшую, но всё же устойчивую поверхность зеркала. Азирафель сразу же мягко, но настойчиво вернул контроль над телом обратно. Его пальцы, свитые в тесное, горячее кольцо, проталкивали напряженный до болезненного состояния член Кроули всё дальше, пока он полностью не прошел насквозь. Тогда гладкие смелые пальцы сильно обхватили член у самого основания, сжали его, так же медленно и неторопливо прогладили от начала до самой головки, и неожиданно резким движением вернулись обратно.
Кроули зашипел. Он смотрел в этот момент на отражение ангела, он отмечал, как его рука, опираясь о зеркало, переходит на той стороне в руку Азирафеля, и струи воды, стекавшие по обеим рукам по эту и по ту сторону, струятся по зеркалу вниз. Кроули искал взгляд затуманенных желанием глаз ангела, не осознавая, что это его собственные глаза чуть не закатились от нахлынувших ощущений.
Рука Кроули не останавливалась, наращивала темп, сжимала, сдавливала, и двигалась, двигалась, божественно двигалась так яростно и так нежно, что каждое движение вызывало новый то ли стон, то ли всхлип. Теперь Кроули не просил ангела быть быстрее, он не успевал за яростным темпом, он не мог вдохнуть; вырывающиеся изо рта стоны вперемешку со струями льющейся сверху воды, мешали перевести дыхание и набрать воздуха.
Кроули был уже на самом пике, он вошел в ритм, подаваясь бедрами вперед при каждом движении руки. Демон перевел взгляд с лица Азирафеля ниже, туда, где рука ангела яростно ласкала его член и издал один глубокий протяжный стон. Это был член Азирафеля, до самой последней венки изученный демоном, зацелованный за этот долгий и блаженный год вдоль и поперек, тот самый член, не слишком длинный, но толстый и крепкий, который так часто пульсировал в его ладонях или во рту, обмякая после горячих ласк, а ещё чаще — дарил Кроули блаженное неземное ощущение, вторгаясь в тело демона, пришпиливая его к простыням кровати, к гладкой столешнице, к бортику ванны, или к прибрежному песку — не счесть было мест, где Кроули и Азирафель занимались любовью за это время. От одного только взгляда на этот член, Кроули, доведенный до предела действиями Азирафеля, с низким рычанием кончил прямо на зеркало. Там, где напротив члена Кроули отражался в запотевшем зеркале член Азирафеля, расплылось мутное пятно, тягучими каплями медленно стекая вниз.
Рука Кроули, нежно оставив его собственный член, поднялась и коснулась губ, и Азирафель в этот момент добровольно вернул контроль над телом демону. Кроули с жаром поцеловал ладонь, липкую от спермы, пахнувшую им самим.
«Ты был горяч, мой демон», — прошелестело в мозгу у Кроули. По спине его побежали тысячи мурашек от этого обращения. Это были очень личные и очень интимные слова, которые ангел никогда не произносил иначе, чем с горячим стоном во время соития или же — сразу после — на ухо тёплым благодарным шепотом, почти таким же, как сейчас.
«Прости, что немного вольно обошелся с твоей ванной…»
Демон только махнул рукой. Мутное пятно спермы на зеркале исчезло, как ни бывало. Однако само зеркало Кроули убирать и не подумал.
— Когда ты вернешься в своё тело, оно нам ещё понадобится, — многообещающе произнес Кроули.
«О-о-о…», — отозвался Азирафель. Его лицо в огромном зеркале выглядело непристойно довольным.
Кроули ополоснулся, выключил воду и вылез из ванны. Он отметил слабость в подрагивающих коленях и невольно усмехнулся. Такого они с Азирафелем ещё не пробовали.
Кроули неторопливо вытирался, стремясь продлить ощущение полной расслабленности и удовлетворенности в каждой мышце своего тела. Затем завернулся в темный халат, а белоснежное полотенце накинул на плечи, чтобы не ощущать холодных капель воды, срывающихся с кончиков волос ему на шею. Оглянувшись на Азирафеля в зеркало, уже одетого в отражении в белый халат, Кроули нажал на ручку двери, вышел из ванной… и застыл на месте.
В гостиной в его любимом кресле, закинув ноги в грязных драных кедах на стол, его ждал Хастур.
Кроули ощутил леденящий душу ужас, как и всегда, при встрече с высшими демонами преисподней, ужас, о котором он уже успел благополучно забыть за последний год.
Но присутствие Азирафеля внутри внезапно придало ему храбрости или, скорее куража.
«Кроули, не наделай глупостей», — быстро предупредил его ангел.
— В чем дело, Хастур? — хмуро бросил демон.
Хастур поднял руку в приветственном жесте.
— Давно не виделись, Кроули, — протянул он.
Что ж, фраза была сказана довольно нейтральным тоном, что для демона можно было даже назвать дружелюбием. Кроули рискнул сделать шаг вперёд.
Средоточие света и тепла внутри внезапно словно толкнуло его, обращая внимание.
«Посмотри», — прошептал Азирафель в голове у Кроули, хотя в шепоте не было никакой необходимости. «Он глаз не сводит с твоих волос, Кроули. Да он же вздрагивает от каждой капли, которая с них стекает!»
В самом деле! До Кроули внезапно дошла простая мысль, что это всё бравада. Дерзко задранные ноги на столе, нейтральный тон, это всё жалкий фарс. Хастур сейчас на самом деле трясется не меньше Кроули. Что он вообразил себе, сидя тут, ожидая, пока Кроули выйдет из ванной? Что он принимает душ из святой воды?
Последний раз Кроули видел Хастура год назад, когда являлся в офис подписывать заявление на отпуск. По полному ужаса взгляду Князя Ада Кроули тогда догадался, что Хастура терзают сомнения: а что если Кроули в самом деле не блефовал тогда, угрожая Хастуру распылителем над лужей, оставшейся от тела Лигура? Что если у Кроули в самом деле была в нём святая вода?
Похоже, Хастур до сих пор не мог решить для себя мучительный вопрос: действительно ли в тот раз высший демон чудом избежал ужасной смерти, разбив распылитель, или ему ничего не угрожало?