Вступление
Безмолвие и тишина. Ни времени. Ни пространства. Таким был мир в самом начале. Вскоре в нём зародилась первая жизнь – воплощение чистой энергии. Новоявленная сущность не знала, зачем она пришла в эту бесформенную реальность, но чувствовала, что её роль заключается в защите: ей требовалось сберегать этот мир и стеречь его девственность. Однако вскоре скука и тоска овладели безымянной сущностью, и в итоге она сделала то, что ни в коем случае нельзя было делать – она начала творить. Первым она решила создать Слово: саму возможность называть вещи.
Однако жажда творчества не исчезла, а только усилилась. Теперь требовалось что-то, чему можно будет придать какой-то смысл: выделить это, так сказать, что-то из сотен других что-то. Единственным препятствием перед этой мечтой было отсутствие где-то. Самого пространства, как такового, ещё не существовало: окружение состояло лишь из плотно стелющейся дымки. Но создать что-то реальное означало бы нарушить заповедь о несотворении. Непонятно почему, но всё должно было оставаться без изменений. С этим хранитель мира не мог согласиться, отчего он принялся создавать реальность такой, какой хотел её видеть.
Первыми, кого он создал, стали существа, что по образу и подобию походили него самого. Так появились люди. Они не могли жить в мире без пространства и времени, поэтому следующим создались горы и моря, с населявшими их флорой и фауной. Но даже в благоприятных условиях человек был всё ещё слаб. Вместо непробиваемых панцирей на его кости была натянута просвечивающая кожица; взамен острых когтей и всё рвущих клыков виднелись скромных размеров ноготки и крохотные зубы; а в противовес массивному телу – образ тощего пигмея. Чтобы в человеке затеплилась воля к жизни, пришлось наделить его инстинктами. Но руководствуясь инстинктивной природой, люди мало чем отличались от животных. Чтобы напомнить человеку, что он именно человек, его наделили чувствами и разумом. Так инстинкты уступили место чувственности и мысли, а люди, таким образом, перестали походить на зверей. Теперь они могли любить и сопереживать, рассуждать и контролировать себя.
Скоро человек начал заселять новые территории. Сам мир представлялся в форме круга, разделённым на четыре области. В центре мироздания располагался главный город, который называли просто Столицей. Близлежащие районы именовались Альбедо, а дальние – Нигредо, а за ними находилась домировая Пустошь, проникать в которую никому не разрешалось. Каждую зону, за исключением последней, соединяла железная дорога с одним единственным рейсом. Утром поезд выходил из Столицы, а вечером в неё же и возвращался, таким образом, совершая объезд всех окрестностей. Но технологический прогресс был не единственным достоянием. Человек также не забывал о культуре, литературе, философии, но главное – о религии. Ведь когда построили Столицу, всесоздатель всё же решил показаться своим детям. По внешности он мало чем отличался от человека. Единственными отличиями были белый цвет кожи и отсутствие половых признаков. В остальном же облик оказывался вполне описываемым: зачёсанные назад тёмного цвета волосы, открытые черты лица и глаза серебристого оттенка. Люди сразу же опознали своего творца и, не зная, как к нему обращаться, стали называть его Богом, Отцом или Создателем. В центре города ему возвели храм, откуда он стал наблюдать за всем происходящим.
Со временем Бог стал замечать за собой странные ощущения: то неожиданно находили головные боли, то иногда ломило тело. Сперва он не понимал, в чём причина этих недугов, однако вскоре ответ дал человек.
Никто не знал почему, но люди всё чаще начинали терять себя. Утрачивалась не просто личность, но сама человечность. Человек снова начинал походить на подобие зверя, движимого одними инстинктами. Чувства и разум притуплялись, оставляя лишь животное чутьё.
Человеку свойственно терять один смысл и вскоре находить другой; то же касалось и жизни: если пропадал один ориентир, то появлялся какой-то новый. Но всё изменилось, когда утрата жизненной опоры стала проклятием. В народе его прозвали опустошением. Теперь если человек забывал цель того, для чего он существует, то ему уже не давался шанс её вспомнить. Необратимость проклятия вселяла страх, и от этого новость о том, что человек может превратиться в опустошённого монстра, быстро распространилась. Когда об этом узнал Бог, он понял, что вина за исчезновение человечности лежит только на нём.
Творя, любое существо жертвует самым дорогим – внутренней полнотой. Что-то создавая, творец отдаёт часть себя и тем самым опустошается.