Двери храма отворились. Бог пригласил людей судить его, и все без промедления вошли в покои Создателя. Внутри практически ничего не было. Помещение оказалось минималистичным на интерьер: ни окон, ни мебели – абсолютно ничего. Единственное, что заполняло храмовое пространство – это расположенный по центру трон. Сверху над ним находилось отверстие, через которое падал дневной свет – единственный источник освещения. На самом троне сидел он – Отец человечества, смиренно ожидавший кары от своих детей. Но только люди переступили порог храма, они тут же остановились; дальше уже никто не мог пройти. Помехой стало какое-то поле, по своей природе напоминавшее тот же барьер, которым было обнесено древо в центре Столицы. Люди подумали, что Бог – трус и что он отказывается принимать смерть, однако Создатель, напротив, был готов встретить свой конец. Отца человечества, как и пришедших к нему, также удивило то, что какая-то сила оберегала его.
– Жалкий трус! – Воскликнул Епископ. Ни пули, ни удары мечей не могли пробить невидимый барьер. – Смотрите, народ Столицы, как ваш владыка прячется от вас. И на него вы возлагаете спасение? Верите в это беспомощное, прикрывающееся своей божественной силой, существо? А вы, рыцари, готовы ли продолжать служить тому, кто даже не нуждается в вашей защите? Смиритесь с тем, что последние двадцать лет вы впустую тратили время. Наш Отец знал, как справиться с проклятием, но скрывал от нас правду, ведь единственное, что может помочь нам – это вера во что-то новое. А если спросите: во что верить, то я отвечу. Поверьте в меня и в моих соборных братьев, ведь если бы не мы, то правда так и осталась бы ото всех скрытой, – Епископ развернулся к Богу и бросил на того взгляд полный ненависти, горечи и обиды. – Прощай Отец. Твои дети покидают тебя, и вина за это лежит только на тебе.
На этих словах люди покинули храм. Его заперли, а в оцеплении поставили храмовников, но уже не для защиты, а для надзора. Вера рыцарей также пошатнулась: многие перестали выполнять данные им поручения, а кто-то даже отказался от рыцарского чина. Так поступило большинство, но не все. В числе оставшихся был младший сын Дивайнов. Его, как и всех, кто сохранил верность былым порядкам, вызвали на перераспределение. Теперь уже не короли, а сам Епископ и его приближённые отвечали за то, куда направлять столичные силы.
К вечеру в тронном зале собора собрались не только рыцари, но и жители. Сперва было объявлено венчание Епископа на божественный престол. Скромная фелонь заменилась на сиятельную митру; неприглядную орарь прикрыла вычурно расписанная риза, а вместо крохотного скипетра новому главе вручили позолоченный жезл. Так Епископ стал новым божеством, и, как только народ официально признал его в качестве нового владыки, он занялся выдачей особых поручений.
– Я понимаю, какое непростое время нам приходится претерпевать. Но прошу вас, вспомните, что у нас ещё предостаточно невзгод и за городскими пределами. Нам известно, что некоторые борются с проклятием довольно непростительным способом. Он заключается в том, что люди стали приносить жертвы вымышленным божествам, тем самым надеясь сохранить человечность. Мало того, что это сокращает численность человечества, так ещё и способно не оказать ожидаемого эффекта. Уже не раз случалось, что подобные изуверства превращали людей в пустых, – находясь в толпе слушателей, Валенс вспомнил, как впервые столкнулся с тем, о чём говорил Епископ. В его памяти возникли картины восемнадцатилетней давности: поместье Панкрайтов и обезумевшее лицо барона Луиджи. После этого Валенс ещё не раз сталкивался с подобными случаями, отчего сомневаться, будто Епископ лжёт, не приходилось. – Когда это сектантское движение стало набирать обороты, появился вопрос, а где брать новых жертв? За последние несколько лет стали замечаться частые пропажи людей. Когда кто-то из рыцарей наталкивался на сектантов, в их убежище он обнаруживал тех, кто пропал без вести. Остановить подобные похищения можно только одним способом – это уничтожить место, куда отправляют будущих жертв. Мы предполагаем, что их доставляют на нечто вроде точки рассылки, находящейся в районах Нигредо, – только сказав об окрестностях, куда когда-то свозили пустых в целях вернуть им человечность – сейчас-то с ними уже перестали церемониться и просто убивают, так как их популяция сравнялась с численностью людей, а оставлять тех, кто может задавить человека числом, довольно опасно, – у многих тут же ёкнуло сердце, ибо отправляться в место, где пустых больше, чем где бы то ни было, никому не хотелось. – Обобщив ваши доклады за прошедшие пару лет, мы смогли определить место, которое находится достаточно близко по отношению ко всем точкам, где были замечены группы сектантов, – пара храмовников повесила на стенд карту, на которой дугой были соединены маркеры в районе Альбедо и, словно паучья сеть, сходившиеся в одной метке, расположенной в поселениях Нигредо. – Хоть это задание весьма опасно, мы не можем отправить туда больше пяти человек, – Епископ стал придумывать оправдания, почему на столь серьёзную миссию можно направить лишь пятёрку рыцарей. Он хотел, чтобы в отряд вошли те, от кого он желал избавиться. Другими словами, группу должны были составлять глупцы, не понимающие, что их отправляют на верную смерть.