В момент ее смерти ее сила сошла на нет, но я все равно не мог пошевелиться.
Я упал на колени, вгоняя Венома в землю перед собой.
Что-то ползало у меня под кожей, скапливалось в моей крови и горело внутри моей плоти.
Мое сердце так сильно ударилось о ребра, что стало больно. Это был отчаянный, умоляющий звук, дребезжащий в безнадежной попытке остановить тот яд, которым наградила меня богиня.
Я поднял глаза, ища лицо женщины, которую любил, страстно желая увидеть ее в последний раз, когда мучительный огонь разлился по моим венам, приближая меня к смерти.
Я начал трястись, дрожь пробежала по моему телу, когда моя хватка на рукояти Венома усилилась, и я был совершенно уверен, что это единственное, что удерживает меня на ногах.
Вокруг меня было какое-то движение, но я не мог видеть ничего, кроме своих рук, сжимавших меч. Моя метка истребителя горела сильнее, чем что-либо другое, боль пронзала до самой кости моего предплечья. Если бы я мог дышать, я бы закричал от боли.
Я умирал. Я знал это. Я чувствовал это в глубине своей души. Что-то было ужасно не так с моим телом, и бешеный ритм моего сердца был таким громким, что я мог слышать, как он отдается в моем черепе.
— Магнар?
Я поднял глаза, когда Келли опустилась передо мной на колени, ее золотые волосы заблестели, когда солнце поднялось над холмом позади нее.
— Что с ним происходит? — Она посмотрела мимо меня, за мою спину, по сторонам, когда остальные тоже подошли ближе.
Дрожь становилась все сильнее, и мое сердце бешено колотилось, приближаясь к исходу, которого, я знал, мне не избежать.
Такова была цена за то, что у бога отняли жизнь. Я должен был знать, что такое не пройдет без последствий. Я поплачусь жизнью за ее жизнь.
Идун говорила мне, что я найду любовь, но она никогда не предполагала, что я смогу ее обрести. Она была мимолетной и не предназначалась для таких, как я. Но пока она была моей, я был счастлив. По-настоящему счастлив во всех смыслах, на которые надеялся, и даже больше. И если это все, что я получил, то это было больше, чем я заслуживал.
Келли протянула руку, чтобы коснуться моего лица, но я не почувствовал прикосновения ее пальцев к своей коже.
Я встретился взглядом с ее голубыми глазами и обрадовался, что они были последним, что я увижу.
Ее губы шевелились. Она что-то говорила. Но я ее больше не слышал. Но я мог видеть, что это было. Я хотел бы сказать это в ответ. Три маленьких слова, которые изменили весь мой мир и сделали мою жизнь достойной того, чтобы жить.
Я люблю тебя.
А я люблю тебя больше. Больше, чем ты можешь себе представить.
Мое сердце бешено заколотилось.
Один раз.
Дважды.
А потом все прекратилось.
Я завис в момент своей смерти, когда моя хватка на мече отца ослабла и я опрокинулся назад.
Тьма пришла за мной, поглотив меня целиком еще до того, как я коснулся земли.
Если бы я знал, что все закончится именно так, я не уверен, что поступил бы иначе. Но я знал, что сделал бы то же самое.
Боль в моем теле сошла на нет. Я был опустошен. Бесчувственный. Потерянный.
Я думал о Келли и о жизни, которую мы должны были провести вместе, пока я отдалялся от нее. У нас должно было быть гораздо больше времени. Но боги пытались разлучить нас с самого начала. Мы даже родились в разные эпохи, нам было суждено никогда не узнать о существовании друг друга, не говоря уже о том, чтобы найти ту любовь, которая у нас была. И пока она была моей, я лелеял ее. Так что я мог расстаться с этой жизнью, зная, что максимально использовал то немногое, что у нас было. Даже если я все еще мечтал взять еще немного…
— Пожалуйста, не бросай меня. — Ее голос был хриплым, умоляющим, отчаянным.
Ее слезы капали мне на кожу, и они были обжигающе горячими.
Она прижалась своими губами к моим, и, хотя я не мог пошевелиться, я мог почувствовать их мягкую полноту, как никогда раньше.
Ее пальцы скользнули по моей челюсти, и моя кожа загорелась от этого движения так, что мое сердце должно было забиться быстрее, но оно оставалось неподвижным в груди.
— Магнар, — снова взмолилась она, и звук моего имени на ее губах притянул меня обратно к ней. Но я больше не был уверен, что это я.
Я открыл глаза и увидел ее, ее рука лежала на моей щеке, а ее золотистые волосы ниспадали вокруг нас, как занавес от мира.