— Фабиан? — Позвала я более настойчиво, поднимая глаза, чтобы попытаться разобраться в нашем окружении.
Метель усилилась, и было трудно разглядеть что-либо в округе, кроме деревьев, которые вздымались к небу со всех сторон. Я могла видеть только оранжевое свечение обломков вертолета слева от меня, поскольку он продолжал гореть.
Я открыла рот, чтобы позвать остальных, но не была уверена, стоит ли мне это делать. Мы все еще были во власти урагана Валентины, и я понятия не имела, насколько близко она могла быть.
Фабиан застонал подо мной, и я снова посмотрела на него сверху вниз, проводя большим пальцем по его щеке, призывая его вернуться ко мне.
— Фабиан, ты в порядке? — Я выдохнула.
Его глаза открылись, и он нахмурился, снова приходя в себя.
Мое сердце дрогнуло от облегчения, и смех слетел с моих губ, когда я отодвинулась, убирая руку от его лица. Он поднял свою руку прежде, чем я успела это сделать, и прижал ее к тыльной стороне моей, на мгновение задержав мою ладонь на своей щеке.
— Ты в порядке, — выдохнул он, и взгляд его глаз сказал мне, что он не был уверен, что я буду таковой.
Я одарила его, вероятно, первой искренней улыбкой в моей жизни. — Спасибо тебе.
Мое сердце бешено заколотилось от благодарности к этому монстру, которого, как я думала, я так сильно ненавидела, и, прежде чем я успела передумать, я обвила руками его шею, притягивая к себе в яростных объятиях.
Фабиан глубоко вздохнул, прижимая меня к себе на мерзлой земле, и у меня закружилась голова от мысли, что я действительно забочусь об этом существе. Он был причиной стольких страданий, выпавших на мою долю, пока я жила в Сфере, но каким-то образом мне удалось обнаружить частичку человечности в его темной душе, и я не была готова увидеть, как он умирает.
Я отстранилась, одарив его неловкой улыбкой, и поднялась на ноги. Он тоже поднялся, слегка поморщившись, поскольку его раны продолжали заживать. Его плечо свисало под неестественным углом, и он поднял другую руку, вставляя ее обратно в сустав с шипением боли.
— Я рад, что с тобой все в порядке, — пробормотал он, и я криво улыбнулась ему.
— Ну, я думаю, узы Идун все-таки оказали мне услугу, — ответила я, взглянув на серебряный крест на своей ладони.
— Это была не связь, — тихо сказал он, и я нахмурилась, поняв, что он был прав.
Я защищала всех нас кольцом, чтобы боги не могли причинить нам никакого вреда, пока мы пытались сбежать, и я все еще делала это, даже не обращая на это внимания.
— Так почему же..
— Мне не очень нравится идея о мире без тебя в нем, — ответил Фабиан, пожимая плечами.
— Правда? — Спросила я, не сумев скрыть удивления на лице.
Я была уверена, что то, что он сделал, подвергло его гораздо большему риску, чем прыжок в одиночку. Вполне возможно, что это падение могло повредить его тело настолько, что разрушило бы его сердце и положило конец его бессмертному существованию. И несмотря на то, что он ясно дал понять, что желает меня, я была уверена, что для него это была не более чем игра, когда между нами не было связи. Я была для него вызовом, и он хотел заполучить меня.
Но его действия заставили меня задуматься, не упустила ли я чего-то гораздо более чистого в его намерениях. Может быть, он просто искал кого-то, кто смог бы заглянуть под его чушь и найти настоящую, человеческую связь.
Фабиан пожал плечами, и я почувствовала, как он снова возводит стены, когда перевел взгляд на огонь, полыхавший между деревьями. Я почти почувствовала, что сейчас прозвучит чересчур многозначительное замечание, и схватила его за руку, заставляя снова посмотреть на меня, прежде чем он успел его произнести.
— Я рада, что ты сейчас находишься под влиянием кольца, — сказала я. — Поэтому я могу быть уверена, что передо мной настоящий ты. И я действительно рада, что с тобой все в порядке.
Его глаза блуждали по мне, как будто он ожидал, что я продолжу каким-нибудь саркастическим замечанием, но я больше не хотела дразнить его или огрызаться на него. Странно, но я была почти уверена, что просто хотела, чтобы он был моим другом.
— Спасибо тебе, Фабиан, — добавила я, прежде чем у него возникло искушение сказать что-нибудь еще. — Я никогда не забуду, что ты спас мне жизнь.
Фабиан смотрел на меня несколько долгих секунд, прежде чем улыбка, наконец, растянула его губы. И она не была ни поддразниванием, ни кокетством, ни сарказмом, ни чем-либо еще. Она была просто отражением удовольствия, которое он испытал от моих слов.
— Не за что, Келли, — мягко ответил он.