Название «пеласги» не несет в себе этнического смысла и не предполагает обязательной общности происхождения, которую им приписывают. Возможно, такая общность и существовала, но она не относилась ко всем пеласгам в целом, следовательно, это не название конкретной нации 1). Однако с определенной точки зрения оно имеет качественный смысл. Как и его синоним «абориген», оно употреблялось древними историками как название белого или наполовину белого населения Греции и Италии, считавшегося автохтонным 2). Поэтому в нем содержится географическое значение, что могло бы прояснить вопрос о происхождении этой расы. Впрочем, оно мало что проясняет" и в этом отношении.
В Греции пелагийское население находилось в угнетенном положении: сначала перед лицом семитских колонизаторов, затем арийско-эллинских переселенцев, хотя это нельзя назвать полным рабством. Покоренный и угнетаемый абориген являлся просто сельским жителем страны. Он возделывал землю для своих победителей и работал на их благо. Но он оставался хозяином части своих трудов и в достаточной мере сохранял свою индивидуальность. Несмотря на такое подчинение его положение во многих отношениях было несравнимо с гражданским истреблением желтых народов. Кроме того, пеласги Греции не были закрепощены: большинство семитов, а затем арийцы-эллины, обосновавшись в местных селениях, часто сохраняли их древнее название и вместе с покоренными жителями через некоторое время создавали новую народность. Таким образом, пеласги не считались дикарями. Над ними господствовали, но их не истребляли. Им отводилось место, соответствующее их знаниям и богатствам, которые они вносили в общую копилку общества. А этот вклад был совсем немалым: речь идет о способностях к сельскому хозяйству и о сельскохозяйственных трудах. Этих аборигенов воспевал Гесиод, который не имел отношения к их расе. Эти скотоводы умели также строить большие стены и погребальные помещения и возводить впечатляющие сооружения из камней, которые не следует путать с арийско-эллинскими постройками из обработанных камней. Аналогичные памятники существуют во всех кельтских странах, в том числе во Франции и Англии, которые созданы руками первых белых метисов.
Греческие авторы, которые исследовали религиозные идеи аборигенов, отмечают их глубокое почтение к дубу, дереву друидов, которое долго сохранялось у сельских жителей Аркадии. Аборигены верили в провидческую силу этого патриарха лесов и в его зелени искали божественное начало. Это чисто галльские обычаи и понятия. У пеласгов был еще обычай верить предсказаниям посвященных женщин, пророчиц, подобных «алрунам», которые осуществляли абсолютную власть над людьми. Эти пророчицы были матерями сивилл, а на более низком уровне — предками фессалийских колдуний. Не следует забывать, что суеверия, менее всего присущие азиатскому духу, всегда были распространены только в северных районах Греции Огры, лемуры, вход в Тартар — вся эта мрачная фантасмагория ограничена Эпиром и Хаонией, территориями, куда семитская кровь проникла гораздо позже и где аборигены дольше всего сохраняли свою чистоту. Но если последних можно причислить к кельтским народам, этого нельзя сказать о других племенах.
Геродот рассказывает, что в доэллинскую эпоху между Мале и Олимпом население говорило на нескольких языках. Историк немногословен на этот счет, и его слова дают возможность разного толкования. Возможно, он имел в виду, что на этой территории существуют ханаанские и кимрийские диалекты. Тем не менее такое толкование является гипотетическим и может иметь другой, не менее правдоподобный смысл.
Религиозные обычаи самой Древней Греции отличаются некоторыми особенностями, совершенно чуждыми кимрийским, например, тем, которые существовали в Пергаме, на Самосе, в Олимпии: жертвенники строились из пепла жертв, смешанного с остатками обожженных костей. Иногда эти памятники достигали более 30 метров высоты. Ни в Азии у семитов, ни в Европе у кельтов мы не встречали такого обычая. Зато он есть у славянских народов. У них нет ни одного храма, где не было бы ритуального пепла, и часто святилищем служит куча пепла, окруженная стеной и рвом. Вполне вероятно, что среди кимрийских аборигенов жили и славяне. Эти два народа, часто встречающиеся рядом, заняли место финнов, смешавшись с ними в разной пропорции1. Поэтому я не вижу ничего невероятного в том, что во время пертурбаций, вызванных появлением семитских поселенцев и арийских титанов, затем арийцев-эллинов, местные жители славянской расы могли в различные эпохи прийти в Азию и принести туда вендское название «энеты». Эти пеласги, славяне, кельты, иллирийцы или другие смешанные белые племена под давлением превосходящих сил, эмигрировали во все стороны и, в свою очередь, становились грабителями или, если угодно, завоевателями, которые наводили ужас на страны, куда заносил их воинственный дух.
Италийскую землю населяли люди, подобные им и также называемые пеласгами или аборигенами, которые считаются творцами массивных сооружений из необработанного или грубо обработанного камня Они занимались в основном сельскохозяйственными работами, внимали пророчицам или сивиллам, т. е. во всех отношениях походили на пеласгов. В целом эти италийские аборигены, видимо, принадлежали к кельтскому семейству. Тем не менее, не только они обитали на греческих землях. Помимо расенов, чья принадлежность к славянам очевидна, там были и другие группы вендского происхождения, например, венеты. Между прочим, Геродот путает их с иллирийцами. Их территория на юге простиралась до устья Эча, а на западе до возвышенности, которая тянется от этой реки до Бачильоне. Теперь есть все основания приписать иллирийское происхождение пелинийцам.
Однако Овидий включает этот народ в число сабинян-ских племен. Обе точки зрения правомерны, а пелинийцы, как и большинство италийских народностей, могут быть результатом многочисленных смешений, и в эту категорию можно поместить иллирийских эмигрантов, возможно, либурнийцев. Чтобы продемонстрировать, насколько тернист путь этнографии нации, на котором приходится не отбрасывать, а скорее примирять даже самые далекие друг от друга традиции, напомню то, что Тацит пишет о евреях, когда пытается добраться до их истоков (см. книгу V, главу II его «Истории»). Он приводит четыре точки зрения. Первая: евреи пришли с Крита, отсюда «иудеи» от названия горы Ида. Сторонники этой гипотезы включают всех жителей в одну расу, это справедливо по отношению к филистинцам, но не касается Авраамидов. Вторая: евреи пришли из Египта, т. е. это потомки прокаженных, которых изгнали из этой страны. В этой гипотезе нет никакой логики, если оставить в стороне межнациональную вражду. Однако она не исключает правдоподобие третьей гипотезы, согласно которой евреи представляют собой жителей эфиопской колонии. Только Тацит под этим словом понимает абиссинцев, а мы знаем, что в далекой древности так называли ассирийцев. Из этого вытекает четвертая гипотеза, которую цитирует римский историк: евреи происходят от ассирийцев. Это соответствует действительности, учитывая, что они халдеи.
К этому же семейству скорее всего относились япи-гийцы, пришедшие на юго-восток Неаполитанского царства около 1186 г. до н. э. Со своей стороны, Вильгельм фон Гумбольдт приводит логичные аргументы о том, что иберийское население подверглось значительному воздействию. Что касается троянцев Энея, вопрос еще более запутан. Кажется вполне вероятным, что мысль о родстве с легендарной ветвью пришла римлянам лишь в результате их связей с греческой колонией Кум.
Итак, с самого начала мы видим здесь большое разнообразие этнических элементов. Но самый распространенный из них — это, конечно, кимрийцы или аборигены, которые, по мнению этнографов, принадлежали к одной и той же расе. Когда греки решили дать этим аборигенам имя, привязанное к географии, они сначала назвали их «авсонийцами». Они состояли из разных народностей: энотрийцев, осков, латинян, а те, в свою очередь, подразделялись на группы. Так, название «оски» объединяло самнитов, луканийцев, апулийцев, калабрийцев, кампанийцев. Но поскольку греки первое время поддерживали связи только с южной Италией, термин «авсонийцы» обозначал совокупность населения, жившего в этой части страны, и не распространялся на жителей средней части. Последним досталось имя «сабеллины». Дальше к северу жили латиняне, затем расены и умбрийцы.