— С этим трудно поспорить! — поддакнул ему Артем Давыдович.
Филлипов перевел взгляд на сабовца.
— Резюмируем. Вопрос с пистолетом вам стоит взять под личный контроль.
— Уверен, мы во всем разберемся, — важно кивнул Михельсон.
— Прекрасно! — улыбнулся без особого веселья Филлипов. — Андрей Владимирович, вы оказали огромную услугу и нашей семье, и всему городу. В нашем кругу не принято оставаться в долгу. Как мы можем вас отблагодарить?
— Он не берет денег, — хихикнул Михельсон.
— Конечно я не возьму денег за то, что является долгом каждого порядочного человека! — не без пафоса в голосе подтвердил я. — У меня есть маленькая просьба к Артему Давыдовичу, надеюсь, он не откажет мне в помощи.
— Это конфиденциально, или вы можете изложить ее здесь? — спросил судья.
— Ничего таинственного! — ответил я. — Мне потребовалось юридическое лицо для небольшой и неважной задачи. Я решил, что это могло бы быть детективное агентство. Я хотел просить Артема Давыдовича способствовать в получении лицензии.
— Как-то я не вижу вас, следящего из засады за неверными мужьями, — хохотнул судья.
— Конечно! Я планирую разыскивать и освобождать похищенных людей.
— Не представляю, что может воспрепятствовать этому плану! — улыбнулся Филлипов. — Вы со мной согласны, Артем Давыдович?
— Андрей, считайте, что лицензия у вас в кармане. И мне почему-то кажется, что страховые компании с радостью возьмут новое агентство на вооружение. Уж от их-то денег вы вряд ли откажетесь.
Мы еще немного поговорили о пустяках, потом распрощались. Михельсон вызвался меня проводить.
— Вы готовы поучаствовать в сомнительном мероприятии? — спросил я сабовца, пытаясь звучать не слишком иронично.
— Вы, как мой бывший коллега, знаете, что вся наша работа — сомнительные мероприятия. На общее благо, разумеется.
— Я решу проблему с пистолетом, — пообещал я, — но мне нужна информация, где и как хранятся улики. Я смогу ее получить?
— И всего-то? Я думал, что вы поручите операцию мне, — изобразил удивление Михельсон.
— А вы сможете провернуть все идеально чисто? — подколол я сабовца.
— А вы сможете не перерезать все управление? — передразнил меня Михельсон.
— И в мыслях не было убивать честных полицейских. Даже если они слегка продажны, — я посерьезнел. — Смотрите, Артем Давыдович, я точно знаю, что в полицейском управлении как минимум два крота Акаи Гестио. Если вы попробуете решить проблему дипломатически, наша оружейная интрига станет ему известна.
— Об этом стоит подумать, — поморщился Михельсон. — Будет вам план Управления. С вами приятно работать, Андрей Владимирович.
— Аналогично, Артем Давыдович, аналогично! Кстати, а когда можно рассчитывать на лицензию?
— Когда мы хотим, мы можем действовать очень быстро. Предлагаю встретиться завтра. Вы получите и лицензию, и интересующую вас информацию. Любезнейший господин Добродецкий сразу же фирмочку оформит.
Следующая моя цель находилась в Гречине. Я решил, что могу и хочу по дороге заехать на дачу. Соскучился я по своей не родной, но близкой семье. Они по мне тоже соскучились, облепили сразу и Ольга, и Степанида Дмитриевна. Потащили чай пить.
Я взял ноутбук, пытаясь изучить здание, но Оля, наглая девчонка, бесцеремонно его отобрала.
— Дядя Андрей, говори, чего тебе надо! Хватит бессмысленно в кнопки тыкаться!
— Радость моя, — пытался я увещевать чертовку, — я хочу попасть в очень плохое место…
— Собираешься разгромить очередной бордель? — не унималась девчонка. — Я хочу в этом участвовать.
Мы еще пятнадцать минут препирались, я доказывал, что она еще ребенок, Ольга же безо всякого стеснения глядя мне в глаза, заявляла, что нет. В итоге я сдался. Ну не хочет деточка счастливого и безмятежного детства, пусть приносит пользу. От психологических травм ее поздно охранять.
На дело я выехал, вооруженный подробнейшим планом здания. Пока мой любимый австриец ремонтировался, я воспользовался баварцем, оставшимся от Сони. На месте я нашел позицию «через улицу», с которой смог как следует все рассмотреть. Рядом с главным входом располагался въезд в гараж. Сегодня там не утихала суета. Бордель, явно напуганный моими прошлыми акциями, эвакуировался. Сутенеры работали по принципу «Вдруг война, а я усталый», поэтому бесконечные ящики таскали женщины. Паковали имущество они в небольшой, под стать гаражу, фургон.
Присматривали за ними вооруженные автоматами мужики разной степени потрепанности. Какая-то из носильщиц споткнулась и уронила тюк с одеждой. Причинить вред тряпками она явно не могла, но автоматчик как с цепи сорвался. Начал орать, как осой укушенный, размахивать руками, влепил бедняжке затрещину, отчего та рухнула на пол.