Гарри наконец использовал свой дар по назначению, найдя жулика, который сделал ему документы, не слишком-то надежные, но снять номер в отеле и купить билет на самолет они позволяли. Погрузившись в медитацию, Гарри убедился, что хитрый араб, непременно продавший бы клиента за пригоршню монет, просто не успеет этого сделать, потому что погибнет в разборке местных кланов. И не просто погибнет, а сгорит в стареньком рено вместе с заветной тетрадкой, в которой он хранил записи.
Три дня Гарри жил как на сковородке, ожидая спасительной трагедии, а потом, ведомый Даром, он прокрался по узкому вонючему переулку к площади, на которой как раз закончили тушить седан и теперь грузили в труповозку то, что осталось от жулика. Бедняга вовсе не сгорел живьем, ему прострелили в голову, машина же вспыхнула от другой шальной пули, умудрившейся попасть прямо в бензобак.
Угрызений совести за то, что даже не попытался спасти этого человека, Гарри не испытывал. Он посмотрел прошлое проходимца, тот активно торговал данными клиентов, после чего те, зачастую, умирали в муках. Собаке собачья смерть, решил Гарри, но все же хорошенько надрался, потратив на это депрессивное занятие почти всю ночь.
В пьяном угаре Торфлу пришла в голову страшная мысль: что если его Дар работает по-другому? Что если он творит будущее, а не наблюдает за ним? Как так совпало, что всего именно этот жулик, а всего у Гарри было одиннадцать кандидатов, умер в точности тогда и так, как это было выгодно Торфлу? Не через год, а именно сегодня, не успев причинить Гарри никакого вреда?
Да, все одиннадцать дельцов, к которым Гарри присматривался, могли и должны были рано или поздно плохо кончить. Не вышло ли так, что Гарри подтолкнул камешек, вызвав лавину событий, похоронившую одного из них? Эти мысли мучали оракула до самого утра, а когда Гарри проснулся ближе к следующему вечеру, он решил махнуть рукой на эти теории.
В Магрибе была хороша развита система поездки с попутчиками. Для этого был создан специальный форум, на котором Гарри без труда выбрал безопасный и относительно комфортный вариант. В Тунис, столицу Туниса, он прибыл на почти новом минивэне с компанией утомительной, но не более того. Он провел ночь в дешевом отеле, где вместо паспорта охотно принимали пятьдесят баксов. Утром его ждала очередная попутка, ехавшая в Каир. На египетской границе у него наконец спросили паспорт. Держать новую личность в тени больше смысла не было. Он зашел в туристическое агентство, не вызвавшее возражений у Дара, там арендовал на месяц бунгало в отеле в местечке Макади Бэй южнее Хургады.
Надо было как-то адаптироваться к новой жизни. Наличные кончались, он и так все это время сходил с ума, таская за собой кучу денег через три границы, стараясь нигде не светить крупные суммы. Но время шло, сейчас кучка заметно уменьшилась.
Игровая индустрия в Каире была прекрасно развита. Гарри пришел в роскошный отель, просидел час в баре, залив в себя двести грамм вискаря. Это была первая стадия его алиби — на всех камерах отразится дорвавшийся до свободы от жены и обязанностей пьянчуга. Из бара Гарри прошел в казино, там накупил фишек на пятьсот долларов. По масштабом такого заведения это было чрезвычайно скромно, особенно для американского туриста.
Двадцатку он сразу спустил в автоматах, внимательно следя, чтобы случайно не выиграть. Заказал у официантки еще стакан дорогого односолодового виски с сильным дымным запахом. Расстроенно всплеснув руками после очередного проигрыша, Гарри пролил немного драгоценного напитка на рубашку. Задача была в том, чтобы благоухать спиртным на все казино.
Теперь можно было заняться делом. Сперва он побаловался с рулеткой, ставя по пять долларов на черное или красное, четное или нечетное и на какое-то число. Цвет и чет-нечет он выигрывал, число проигрывал. Таким образом он наиграл полторы тысячи. Сразу поставил пятьсот на зеро, которое, конечно же не сыграло. Дальше он обошел три стола с блэкджеком, постепенно увеличивая ставки. Схема была такая же: две игры он выигрывал, третью проигрывал, а под конец ставил много, но не все, и терял. Таким образом уходил из-за стола он пьяным неудачником, хотя на самом деле удваивал количество фишек.
Под утро Гарри обосновался за покерным столом, где действовал точно также, то выигрывал, то проигрывал. Время от времени он чувствовал на себе пристальный взгляд, тогда он нервно отпивал из стакана, с которым не расставался, а потом за несколько партий проигрывал примерно треть своих фишек.