Я проверил все компоненты паучьим метательным ножом, разрезать ткань не удалось.
Отдельно выставлялись штурмовые ботинки, легкие, также самостоятельно адаптировавшиеся под ногу и наверняка очень прочные.
Я собрал три комплекта, но не нашел ничего похожего на сумку или мешок. Поэтому дотащил обновки до выхода в свой мир, сложил аккуратно на тот же стул, на котором мы допрашивали овечьего зама, и ушел «наверх».
В гостинице напротив штаб-квартиры я снял номер, тот же самый на десятом этаже. Нашел торговый центр, купил там чемодан, спустился в трещину, и наконец забрал доспехи.
Экскурсия по базе меня утомила, так что я нашел нормальный ресторан, благо я все-таки поселился в центре города, хоть и такого грустного, как Гречин. Сделав заказ, я позвонил по телефону с баннера. Разговор меня немного озадачил, и я перезвонил Добродецкому, чтобы договориться о встрече.
Я вернулся на дачу через степной осколок на велосипеде. Проведал Ольгу и Степаниду Дмитриевну. А потом уже на машине отправился к адвокату.
Я известил Добродецкого, что Владимир и Наталья живы. Возможно, им потребуется помощь в восстановлении прав, но все же стоит помнить, что Аристарх Вениаминович — не семейный поверенный, а лично мой, и в сложных ситуациях возможен конфликт интересов. Юрист уверил меня, что понимает особенности ситуации. Я сообщил адвокату, что не возражаю, чтобы контроль над разблокированными счетами Васнецовых был передан родителям Андрея. Это ведь и вправду их деньги, я на них не претендую. Все мое — на счетах в оффшоре.
Далее я спросил о том, как продвигается процедура удочерения. Дело шло своим чередом и довольно скоро будет передано в суд. Если Васнецовы-старшие не станут чинить препятствий, то шансы на успех весьма велики.
Третий вопрос, который меня интересовал, приобретение того самого овечьего дома, так я про себя обозвал бывший офис «Красных овечек». Здание это обладало специфической формой собственности, из-за которой им могло владеть только юридическое лицо.
Мы с Добродецким на час с лишним закопались в законах и положениях, и вскоре пришли к выводу, что просто так использовать наше заграничное предприятие не выйдет, но можно зарегистрировать дочернюю компанию в России.
— Нужно что-то, способное оправдать активный образ жизни. Может быть, детективное агентство? — предложил я, ненадолго задумавшись.
— Это не так просто, как хотелось бы, — возразил юрист. — Необходимо получить лицензию.
— Но это в принципе возможно?
— Конечно. Особенно если поможет кто-то значимый из силовых структур. Кажется, вы пользуетесь расположением господина Михельсона? Прощупайте почву, если офицер Службы Безопасности даст вам рекомендацию, это сильно поможет делу. Я же со своей стороны начну подготовку документов. И кстати вот контакт знакомого риелтора. Я уже имел с ним дело, он вполне толковый. Посоветуйтесь и с ним.
Также мне-Васнецову, как российской стороне, следовало внести в уставной капитал определенную сумму денег. Кстати, у меня же нет личной карты, только корпоративная с оффшорной компании. А значит, надо бы заскочить в банк и заказать. Только с пустыми руками к ним являться — позорить доброе имя Васнецовых. А наличные, которые я раньше таскал с собой портфелями, тоже подошли к концу, чему способствовал переход на безналичный расчет с товарищем Маузером.
Первый звонок я сделал САБовцу Михельсону, который радостно воскликнул, что только что думал обо мне, поскольку у него есть ко мне дело. Я столь же задорно предложил ему перекусить в ресторане, чем бог послал. Дело шло к ночи, так что я имел полное право споить гэбэшника, что в целом отвечает стратегии вербовки агента смежной службы.
После третьей рюмки перцовки мы перешли с Михельсоном на «ты». Старательно изображая опьянение, Артем Давыдович похлопал меня по плечу. Чтобы ему не было обидно, я максимально расслаблено улыбнулся.
— Ты волшебно разобрался с убийством Ранкина, — похвалил меня Михельсон.
— Кого? — наверное спьяну я не сразу понял, о ком речь.
— Обескровленный гопник Георгий, станция Луговая.
— Ценю твою осведомленность! — я наконец понял, что речь идет о бедолаге Гоше.
— Работа такая. Знаю, что ты наказал преступника.