— Schrafft’s на Пятой авеню в полдень, — подтвердил я. — Буду ждать нашей встречи, мисс Кларк.
— Я тоже, мистер Стерлинг, — в ее голосе чувствовалась улыбка. — И, пожалуйста, подготовьтесь рассказать о вашем удивительном предсказании по Baldwin. Это вызвало настоящий переполох в некоторых кругах.
После того как мы попрощались, я задумчиво посмотрел на телефон. Этот разговор открывал новые перспективы и новые риски.
С одной стороны, публикация в «New York World» — отличная возможность создать себе имя. Продуманное интервью с осторожными предупреждениями о необходимости диверсификации и внимания к фундаментальным показателям компаний могло бы стать первым шагом к созданию образа дальновидного финансиста.
Когда наступит октябрь 1929 года, репортеры будут откапывать старые публикации в поисках тех, кто предвидел катастрофу. И найдут мои сдержанные, но четкие предупреждения о рисках чрезмерного оптимизма.
С другой стороны, Элизабет Кларк — опытная журналистка с репутацией «гробовщика карьер». Ее расследования уже стоили должностей нескольким финансистам. Мне нужно тщательно контролировать каждое слово, чтобы не выдать истинных знаний о будущем.
Я достал блокнот и начал набрасывать основные тезисы для интервью:
1. Уважение к историческим циклам (без конкретных предсказаний краха)
2. Важность фундаментальных показателей над рыночным ажиотажем
3. Риски маржинальной торговли (без явной критики текущей практики)
4. Аналогии с прошлыми периодами рыночного энтузиазма
5. Долгосрочная стратегия vs. краткосрочные спекуляции
Это должен быть идеальный баланс между осторожностью и проницательностью. Достаточно убедительно, чтобы привлечь внимание серьезных инвесторов, но недостаточно тревожно, чтобы вызвать подозрения или критику со стороны оптимистов рынка.
Внутренний телефон на моем столе зазвонил, прерывая мои размышления.
— Мистер Стерлинг? — раздался голос мисс Петерсон. — Мистер Харрисон напоминает, что в одиннадцать у вас встреча с мистером Фуллертоном в его офисе. Машина компании ожидает вас у входа.
— Благодарю, мисс Петерсон. Уже спускаюсь.
Я собрал документы для встречи с Фуллертоном, аккуратно убрал блокнот с заметками для интервью во внутренний карман пиджака и направился к выходу.
День обещал быть насыщенным, но дела шли превосходно. Черный Cadillac с логотипом «Харрисон Партнеры» на дверцах доставил меня к зданию Фуллертон Плаза на Пятой авеню.
Двадцатиэтажный небоскреб из стали и гранита, построенный всего два года назад, настоящее воплощение американского процветания. Над главным входом возвышалась массивная буква «F» из позолоченной бронзы, окруженная замысловатым орнаментом в стиле ар-деко.
Просторный вестибюль поражал обилием мрамора. Стены, колонны, даже пол были отделаны редкими сортами этого камня. В центре располагался фонтан с бронзовой скульптурой Меркурия, древнеримского бога торговли, что весьма символично для штаб-квартиры торговой империи.
Элегантная секретарша за стойкой с профессиональной улыбкой приняла мою визитную карточку.
— Мистер Фуллертон ожидает вас, мистер Стерлинг, — произнесла она, поднимая трубку внутреннего телефона. — Мисс Гордон проводит вас.
К нам подошла молодая женщина в строгом деловом костюме. Редкость для этого времени, когда большинство секретарш носили платья.
— Прошу следовать за мной, мистер Стерлинг, — сказала она. — Мистер Фуллертон принимает вас в своем личном кабинете на восемнадцатом этаже.
Лифт, управляемый ливрейным лифтером в белых перчатках, быстро доставил нас наверх. Выйдя из него, я оказался в просторной приемной, из панорамных окон которой открывался захватывающий вид на Центральный парк.
Мисс Гордон провела меня через двойные двери из полированного красного дерева в кабинет Фуллертона.
Это было внушительное помещение площадью не меньше двух тысяч квадратных футов, с потолками высотой футов пятнадцать. Три стены занимали книжные шкафы из темного дуба, заполненные дорогими изданиями в кожаных переплетах. Четвертая стена представляла собой сплошное окно от пола до потолка с видом на городской пейзаж.
Джеймс Фуллертон встал из-за массивного стола, чтобы приветствовать меня. Импозантный мужчина около пятидесяти, с седеющими висками и проницательными голубыми глазами. На нем был костюм-тройка безупречного кроя, сшитый, без сомнения, на Сэвил-Роу в Лондоне.
— Мистер Стерлинг! — его рукопожатие было крепким и уверенным. — Рад встретиться с вами лично после нашего краткого знакомства в офисе Харрисона. Прошу, присаживайтесь.